Наталья Черёмина - Прекрасная Марго - Содержанка

Оглушенная Марго с минуту помолчала, потом напомнила:

— Двое…

— Двое — в смысле две девчонки. Такие же — молодые, красивые. Одну сразу убрали, не знаю куда. Остались Люська и я. Люська сюда попала примерно так же — познакомились, шуры-муры. Неделю назад ее увезли, теперь вот тебя привезли…

— Куда увезли? — Марго похолодела. Зная Гасана, вполне можно было предположить, что расчленили и закопали.

— Кто знает. Слухи разные — кто говорит, что он отпускает баб на волю, когда они ему надоедают, да еще и дает что-то типа выходного пособия. А был еще слушок, что он их продает в заграничные бордели. Я не знаю, и Люська не знала. Поживем — увидим.

— Поживем? — горько переспросила Марго.

— Да ладно, не дрожи ты так. Жить здесь можно, надо только привыкнуть. И к Гасану можно подход найти. Меня он даже отпускал несколько раз к родителям в область.

— И ты возвращалась?!

— А куда мне деваться? Родители, считай, только тем и живут, что я им передаю. Работать? Кем? Я ж нигде не училась. В агентство уже не возьмут — возраст не тот, да и растолстела непоправимо. К тому же если от него внаглую сбежать — он этого так не оставит.

— А милиция?

— Ты что, смеешься? Какая, на фиг, милиция — они все у него в кармане! Если они закрывают глаза на пропажу его конкурентов, которых потом находят в канаве, то что уж говорить о какой-то девке с дурацкими обвинениями. В чем я его обвиню? Я же сама сюда пошла, добровольно.

— А я — нет!

— Вот и представь, что ты тоже добровольно. Знаешь, говорят, когда тебя насилуют, расслабься и получай удовольствие. Потому что ты ни-че-го не сделаешь. А если хочешь, чтобы все зубы на месте были…

— Да я в курсе. Только недавно от гематом отошла.

— Вот видишь. На фига тебе это? К Гасану надо знать подход. Знать, как сделать ему приятное. Он обожает, чтобы перед ним преклонялись, лебезили, раболепствовали. Нравится воображать себя султаном. Играй в эту игру — и все будет пучком!

Это была настолько другая жизнь, что Марго периодически спрашивала себя, не накурилась ли она такой дури, что заснула и все никак не может проснуться? Ежедневно в восемь утра в ее комнату врывалась усатая теща Гасана и кричала:

— Эй ти, б…, работать!

Иногда она при этом сдергивала с Марго одеяло или швыряла ей одежду в лицо. В коридоре Марго встречалась с Леной, и они, заспанные и наспех одетые, тащились в хозяйственные помещения, где мажордом отдавал им распоряжения по уборке того или иного объекта. Натянув резиновые перчатки, они выдраивали ванные и туалеты до зеркального блеска, пылесосили, мыли, начищали паркет, протирали пыль. Конечно, дом был слишком велик для них двоих, в нем трудился целый штат прислуги. Девчонки даже радовались, когда их посылали куда-нибудь подальше от женской половины, но это происходило не каждый день. Ежедневные обязанности они исполняли как раз под надзором жены и тещи Гасана и в прачечной.

Домашний труд доставлял Марго удовольствие только тогда, когда она старалась для Славика. Сейчас эти времена казались ей сколком параллельной реальности. Кроме каждодневной груды белья для глажки, обязательной уборки женской половины и дополнительных заданий в остальном доме, девчонки должны были с елейными улыбками на губах переносить издевки Гасановой семьи. К Лене домочадцы уже привыкли, зато новенькой Марго доставалось по полной программе. Дети считали забавой высшей пробы демонстративно, на глазах у Марго, помочиться на только что вымытый пол. Однажды она вляпалась в кучку дерьма у себя под дверью. Марго захотела пожаловаться Гасану, но Лена ей категорически запретила это делать:

— Даже не вздумай! Никогда, ни при каких обстоятельствах не выражай недовольства его детьми и родственниками! Мало того, они гадят — а ты улыбайся. Делай вид, что это очень милая шутка. Не то они пожалуются, что ты плохо к ним относишься или у тебя дурной глаз. Не смейся, Люську за это один раз неделю держали в подвале без еды.

Мать этих детей вела себя тихо и лишь иногда несмело подхихикивала их проделкам. Зато теща работала за двоих. Она могла ворваться в комнату Марго в любое время суток, поливать ее отборным матом, рыться в вещах. Со скандалом выбросила стопку женских журналов — единственное развлечение в редкие часы досуга. То, что телевизор не про ее честь, Марго поняла с первых же дней. Ее просто, без объяснений, прогнали из гостиной, стоило ей только присесть на диван. Но больше всего Марго страдала без компьютерных игр. По ночам ей снилось, как она из своего любимого гранатомета разносит этот дом со всеми обитателями в клочья.