Борис Никольский - Непобедимая

Ожило, повеселело Понизовье. Даже женщины и те посветлели лицами, хоть и выматывались на пахоте, хоть и ели не досыта. Один дед Роман не в духе. Все чего-то хмурится.

Но вот и он словно бы отмяк. Пошептался о чем-то с танкистом Сергеем Усовым — и сразу стал другой дед. Над Ленькой пошучивает, задирает его, а сам глядит хитро и озорно. Чует Ленька — что-то удумал старый, а что? Помалкивает дед, про себя разумеет.

Вечерком кузнец отправился в штаб. Бороду свою тщательно расчесал гребешком, трофейную пилотку надел на русский манер — чуть набок.

Деловито отстранив часового, дед Роман объяснил:

— По делу. Начальство-то на месте?

— На месте. Проходи, дедушка.

Молодой подполковник что-то писал за столом. Увидев вошедшего старика, он быстро встал, отодвинул бумагу:

— Прошу! — и, шагнув навстречу, поздоровался за руку.

Дед Роман сел на лавку, одобрительно оглядел чистую, прибранную комнату: выскобленный пол, накрытый плащ-палаткой стол, новенький вороненый автомат на стене. Потом спросил:

— Небось не догадываешься, по какому такому делу пожаловал к тебе деревенский дед?

— Не догадываюсь, — признался подполковник, протягивая открытый кожаный портсигар. — Может, просто в гости?

Дед Роман взял папиросу, повертел ее в пальцах и полез в карман за своим кресалом, чтобы высечь огонь.

Подполковник щелкнул трофейной зажигалкой, поднес огонек.

— Нет, не в гости, — отрубил дед Роман. — Пришел указать тебе на беспорядок, раз ты сам его не видишь.

— Что вы имеете в виду? — посерьезнел подполковник.

— Ну как же? Танк в речке валяется… Как обломил мосток, с тех пор и мокнет. Или не видал?

— Так то немецкий танк, да вдобавок еще и поврежденный. Башню заклинили снарядами наши артиллеристы…

— Мало ли что заклинили, а ты вели вытащить, штука добрая, — перебил дед Роман.

— Не пойму, зачем вам, дедушка, трофейный танк понадобился? — улыбнулся подполковник. — В хозяйстве вроде бы ни к чему такая вещь…

— А затем, что в той «тигре» тыща лошадиных сил, а может, и всех две тыщи. А мы на коровах пашем. Понял?

— Понял! — четко ответил подполковник. — Сейчас прикажу осмотреть трофейную машину.

Дед Роман сощурил веселые глаза, скособочил в улыбке бороду:

— Поздно! Этот утопленник уже осмотрен. А приказал я. Ну, не приказал — попросил твоих механиков. Сказать по правде, они же меня первые и надоумили запрячь «тигру».

На следующее утро сцепом из двух боевых машин на толстом стальном тросе танкисты вытащили из реки «тигра», приволокли к дедовой кузне.

Старый Роман вышел в фартуке, в рукавицах. Потрогал заржавленные траки, спросил:

— Ну как, хлопцы, получится из этого инвалида местоимения?

Механики весь день не вылезали из бронированного брюха танка, что-то там колдовали. Даже обедать не пошли — Ленька им в котелках принес. А перед вечером они снова заарканили «тигра» тросом, потащили своим сцепом вдоль деревни.

— С буксира заводят, — пояснил дед Роман. — Ну и правильно. Иначе никак…

Таскали долго. Моторы натужно гудели, гусеницы пахали улицу, а тройная машина была безмолвна.

Но вот она стрельнула тучей черного дыма. Еще стрельнула… Потом как взревет, как кинется на сцеп! Старшина Усов едва успел прихватить ее тормозами. Сквозь распахнутый люк он подал знак: отцепляйтесь, мол!

Когда сцеп отъехал, Усов развернул «тигра», промчался улицей, выскочил из деревни и скрылся за бугром, рокоча.

Ленька кинулся было вслед, но скоро отстал.

— Вернись! — позвал дед Роман. — Теперь «тигра» наша. Это, брат, такая будет местоимения!

… Женщины в поле ничего не знали о затее кузнеца. Заслонясь от солнца, они с удивлением увидели танк, который шел прямо на них. Не танк, а сущее чудовище с дедом Романом и Ленькой на броне.

Когда танк остановился, дед Роман произнес речь:

— Выпрягайтесь, товарищи женщины, а то вы мне не нравитесь в хомутах. Есть такая картина, перед войной довелось повидать, «Бурлаки» называется. Люди там баржу тащат. В лямках, как в хомутах. И вы им под стать. А потому выпрягайтесь, пусть «тигра» пашет. На то она и животная. Неказиста с виду? Черт с ней! Нам ее не на комод ставить… Сделали эту «тигру» в неметчине для людского убийства. А вот мы с Ленькой для настоящего дела ее переоборудовали. Видите? И переделка-то пустяковая.

Женщины увидели позади танка укрепленную на железных тягах поперечину — толстое бревно с крючьями, за которое были прицеплены тросы различной длины.