Паскаль Рютер - Барракуда forever

Я попытался его поднять, но он был слишком тяжелый, и я испугался, что уроню его и он разобьется на тысячу кусочков. Лежа на полу, он казался совсем маленьким, чуть больше ребенка.

— Сними с меня банку. Нужно копыто освободить.

Я только сейчас заметил, что, пытаясь удержать равновесие, он наступил ногой в банку с краской, и ступня в ней застряла. Я схватил обеими руками банку и потянул изо всех сил, но без толку: я тащил его самого вместе с проклятой банкой.

— Ладно, Коко, давай подумаем, что предпринять в сложившейся ситуации.

— Обычно в таких случаях зовут на помощь союзников.

По его взгляду и насупленным бровям я понял, что он изо всех сил старается сообразить, кто мог бы прийти к нему на помощь. Но императорский двор опустел. Все приятели умерли. В конце концов он спросил в замешательстве:

— Думаешь, его ? Недотыку?

— Не вижу другого варианта.

— Ты считаешь, я стану звать его на помощь? Я?!

Комната наполнялась зловещим светом. Сейчас, когда шел ремонт, дом с недокрашенными стенами и грязным полом, засыпанным обрывками обоев и кусками штукатурки, выглядел заброшенным. Казалось, Жозефина покинула его уже лет сто назад. Вечерело, и длинные тени бродили вокруг дома словно призраки.

— Что будем делать, мой император? Может, все-таки позвоним папе? Иногда приходится прятать свою гордость в карман.

— Лучше принеси стакан воды, это будет полезнее, у меня мысли прояснятся.

Он несколько раз глотнул, но лучше ему не стало.

— Вот дурак этот Клокло! Все из-за него. Барракуда, что б ей провалиться!

Он был очень бледен, на лбу выступили крошечные капельки пота.

— Тебе очень больно? — забеспокоился я.

— Совершенно не больно. На самом деле я думаю, у меня хребет на части развалился. Так-то, Коко. Если увидишь где-нибудь позвонок, не выбрасывай: это мой.

Я сделал вид, будто ищу, потом сел на ступеньку стремянки.

— Почему ты не хочешь ему позвонить?

— Недотыке? Опять?

— Ну что тебе стоит? Мы ведь попали в засаду и нуждаемся в подкреплении.

— Нет, ничего, минут через пятнадцать я встану. И вечером пойдем в боулинг!

— Я придумал: бросим монетку.

— Согласен. Решка — мы ему не звоним, орел… мы ему тем более не звоним! — Он рассмеялся, и смех его тут же перешел в бурчанье: — Чтобы он депортировал меня, сослал в одно из этих прекрасно оснащенных заведений … Мне все известно: он уже навел справки… Ты же знаешь, какой он, никогда не торопится, делает все основательно. Стоит мне совершить ошибку, и — хлоп! — я у него на крючке. Даже пикнуть не успею, как окажусь в концлагере для стариков, где воняет грязными трусами. У меня нет ни малейшего желания очутиться в окружении стариков. Я останусь здесь и сам выкручусь. Только я и мой верный адъютант, до тех пор пока…

— Пока что?

— Пока мне не перестанут досаждать. Вот. Ты куда?

— Не волнуйся, в туалет.

— Жаль, а я думал, мы сходим в клуб.

Наше время осталось за дверью. Я услышал частое дыхание Наполеона. И крики толпы. И жесткие хлопки ударов. И свист кулаков, разрезающих пустоту. И шелест боксерок, едва касающихся пола. Я посмотрел в глаза Рокки. Он был знаком мне чуть ли не с младенчества. Казалось, он говорит со мной. Я не верил, что результаты боя были подтасованы. Я решил, что Наполеон сдался. Но Наполеон не мог сдаться. Наполеон всегда идет до конца. Он ничего не бросает на полпути. А Наполеон — мой император, и я тоже никогда его не брошу. Если он мне соврал, значит, у него есть причины, я все равно люблю его — вместе с его враньем. Так хотелось бы, чтобы Рокки все мне объяснил!

— Вот и ты, наконец-то! — воскликнул Наполеон. — Я уж думал, ты провалился в толчок. Для такого шпингалета это было бы неудивительно.

Я опустился на корточки рядом с ним.

— Император, о мой император! Нам самим не справиться! Нужно позвать на помощь.

Он посмотрел на меня с такой безысходностью, что мне словно собака в горло вцепилась.

— Дедушка, мне страшно, — прошептал я. — Страшно за тебя.

Он улыбнулся мне так ласково, что я чуть было не расплакался. Потом проворчал сквозь зубы:

— Ты прав. Хорошему солдату следует признавать свой страх. Позвони ему. Но береги достоинство твоего императора. Это временный отход, и только. Я зову на помощь, но не собираюсь пресмыкаться, а предлагаю альянс.

— Естественно. Стратегический альянс.

— Ага, это не так уж плохо — стратегический альянс. Мы одурачиваем врага, морочим ему голову, а сами накапливаем силы. Знаешь, кто такой Джо Луис?