Павел Калебин - Настоящие деньги

— Ну и что? Подвинем. Да и поговаривают, будто он своим новым хозяевам уже изрядно поднадоел, и те потихонечку подыскивают кандидата на роль нового политического страдальца из России. Ежели вас подобная перспектива не прельщает, потом вы без проблем сможете перебраться в Штаты.

Но как бы не пытался Вакарис внушить собеседнику некий оптимизм, на Валентина Петровича Чеботаревского в тот момент сложно было смотреть без слез. Еще сегодня утром он чувствовал себя победителем. Все складывалось как нельзя лучше: секреты «ОКО-банка» вроде бы плыли к нему в руки; денег на счетах вроде бы достаточно для обеспеченной старости… Самое вроде бы время теперь, пребывая в полной уверенности в завтрашнем дне, готовиться к переезду на вожделенный зеленый остров с золотым песочком на берегу!..

Эх, все казалось таким замечательным, если бы не это ужасное ВРОДЕ БЫ!

— Думайте быстрее, — поторопил его Вакарис, — у нас нет времени.

Но думать быстрее Чеботаревский не мог. Мозги его и так работали на предельной скорости — только что пар из ушей не шел! То, что требовал от него Вакарис, казалось ему самоубийством. Близнецам не нужен болтливый свидетель! Но, с другой стороны, разве обязательно рассказывать этому молодому банкиру всю правду о «близнецах»? Разве он сможет проверить его слова? Не сможет! А значит, можно попробовать наплести ему…

Но Вакарис словно прочитал мысли Чеботаревского.

— Только не надейтесь соврать! — предупредил его он. — Дорога до Пулково неблизкая, рассказ некороткий… Если начнете юлить, нести всякую чепуху, то рано или поздно ваша история зайдет в такой тупик, что даже при всей вашей изворотливости политика выбраться из него вы не сможете. А у моих помощников найдется время проверить вашу честность. Пока самолет будет лететь до Стокгольма, они не только прослушают запись, но и подвергнут ее проверке специальной программой — электронным детектором лжи. Так что шансов обмануть меня у вас не будет. Если же вы просто не захотите излагать какие-то факты, то ваш рассказ элементарно не заинтересует меня. А он, заметьте, должен меня заинтересовать так, чтобы я не жалел о заплаченных за него тринадцати миллионах. Слышите? Он должен меня заинтересовать! Ну, вы согласны?

Чеботаревский не знал, что отвечать. Да и вообще, мысли его потекли в каком-то совершенно ином направлении. Он думал, что у Санты, которого он недавно встретил в Шереметьево, с собой в машине не может быть «ствола». Водитель вообще какой-то мутный. Откуда у такого оружие? Да и было бы, как взять его? Как он доберется до своей машины, когда та окружена людьми Близнецов и полицейскими?

И бывший вице-премьер в какой-то момент даже пожалел, что не носит с собой именного «Стечкина». Это было бы так удобно — бах себе в висок — и нет бывшего вице-премьера вместе со всеми его проблемами! В любом случае, если он откроет рот и скажет все, что от него желает услышать Вакарис, пуля ему обеспечена. Близнецы достанут его и за кордоном. Точно так же, как некогда средь бела дня забрали из элитной швейцарской школы дочь Вакариса. Они всемогущи!

— Полиция уже на первом этаже! — будто-то откуда-то издалека донесся до него голос Вакариса. Тот, оказывается, наблюдал за всем, что происходит в его банке, через монитор собственного компьютера, на который были выведены изображения, транслируемые камерами видеонаблюдения. — Решайте же скорее, Валентин Петрович!

— Я… не знаю, — с трудом произнес тот.

— Тогда, — Вакарис быстрым шагом подошел к двери и взялся за ее ручку, — я вас не держу. Прошу!

— Дайте еще хотя бы минутку подумать! — взмолился Чеботаревский.

— Не дам, — был непреклонен банкир. — Уходите!

— Вы не оставляете мне выбора…

— Ну?

Говорят, в ответственные, критические моменты жизни внутри человека срабатывает некий загадочный механизм, позволяющий действовать ему за гранью собственных возможностей. Мышцы, к примеру, обретают сверхчеловеческую силу, либо мозги начинают работать с такой скоростью, что даже компьютер с самой быстрой оперативкой не сможет соперничать с ними. Да что говорить, многие из тех, кому довелось лицом к лицу встретиться со смертью, рассказывали потом, что буквально за секунду перед их глазами промелькнула вся жизнь.

Жизнь! За секунду! Возможно ли такое?

До сегодняшнего дня Валентин Петрович Чеботаревский и не задумывался об этом. А задумался бы, то, скорее всего, ответил бы отрицательно. Он не верил во всякие сверхъестественные штучки, считая себя убежденным материалистом; все же бывший комсомольский работник!