Николай Студеникин - Невеста скрипача

— Филипцов, значит? Значит, гражданин Филипцов, стираешь грани между городом и деревней? — спросил капитан, разглядывая самодельную расческу. — Та-ак, будем вытрезвлять, — решил он. — Посидишь пока у нас, придет машина с Желябова, отвезет тебя ночевать! К дворянам, раз деревня тебе не по душе! Цены там барские!

— Ха-ха-ха! — гулко засмеялся Фалалеев.

— Товарищ капитан! — схватившись за голубой барьер, закричал Женя.

— Что «товарищ капитан»? — спросил капитан, не поднимая головы.

— Не знаете, где город Бургас?

— Молчи лучше, Филипцов, — поморщился капитан. Он снял с рукава пушинку и придвинул к себе пухлую, прошнурованную тетрадь. — Не мешай людям работать!

— Раз говорят: молчи, — значит, молчи! — назидательно произнес Фалалеев. Он сидел на сваренном из листовой стали сундуке, в который уплыло содержимое Жениных карманов.

— Да как же молчать, товарищ капитан, если вы у меня адрес не изъяли? — взмолился Женя, показывая испещренный каракулями кусок картона — адрес столяра.

Капитан сделал свирепое лицо, Фалалеев, осуждающе качая головой, сполз с сундука, но тут заныл телефон без диска. Капитан — встал и снял трубку. Он так и слушал стоя.

— Есть, товарищ полковник! — молодецким голосом сказал он, положил трубку и только тогда сел на место.

И Фалалеев, и Женя с любопытством уставились на него.

— Значит, Фалалеев, так, — немного поразмыслив, сказал капитан. — Этого, — кивнул он в сторону Жени, — выгоним. Пусть интересуется географией по месту прописки. Машина наша на Желябова, вернется через два часа, не раньше, а подполковник будет у нас минут через сорок… Не пешком же этого орла вести, и примут ли… Не очень он вроде, — вслух размышлял капитан. — Ладно, Фалалеев, — распорядился он, — дай-ка ему веник, пусть подметет у нас и укатывает… Чтоб сразу на вокзал — и домой, понял? — обратился он к Жене. — Если приведут ко мне второй раз, тут же оформлю сутки. Или год, в согласии с указом! Понял, опрашиваю?

— Я? — переспросил обалдевший Женя.

— А кто, Пушкин, что ли? — рассердился капитан. — Бери веник!

Дежурку Женя мел быстро и небрежно, смачивая веник в сером от старости унитазе. Фалалеев дал ему совочек. Когда все было закончено, а мусор ссыпан в корзину, он отобрал у Жени веник и сказал, держа веник, как балалайку:

— Давай, орел, выматывайся отсюда к богу! Двигай на вокзал. И товарищу капитану, — обернулся он в сторону начальства, — спасибо не забудь сказать, что пожалел тебя, дурака, за пятнадцать рублей ночевать не отправил!

— Спасибо, товарищ капитан! — гаркнул Женя, опуская руки по швам, и щелкнул каблуками. — Никогда не забуду вашей доброты!

Что-то в его голосе капитану не понравилось.

— Штрафанул бы я тебя на десяточку, географ! — буркнул, отворачиваясь, капитан. — Фокусник! Чтоб у меня сразу на вокзал, понял?

— Так точно! — браво ответил Женя.

Капитан не выдержал и рассмеялся.

Женя сгреб свое имущество с прилавка и рассовал его по карманам. Фалалеев, громыхнув крышкой, снова запер стальной сундук на висячий замок.

— Деньги посчитай! — оглядываясь, посоветовал он.

— Я вас приветствую! — выходя вон, ответил Женя.

«Расческа», — вспомнил он, когда дверь закрылась за ним, и в нерешительности остановился. Было слышно, как капитан жаловался Фалалееву:

— Разводим, понимаешь, турусы на колесах! Говорят, что карать — потом, а сначала — профилактика. А у нас милиция! Ми-ли-ци-я, а не обком, к примеру, профсоюза! Такой вот фокусник старушку убьет, а я его лаской должен встречать, да? «А кто это к нам пришел? А кто это нашу бабушку зарезал?» — и за ухом его почесать, по головке погладить?..

— Он расческу свою забыл, — спокойно сообщил Фалалеев. — На радостях-то, что отделался легко… Самоделка, а хорошая! Ну, теперь уж не вернется…

«При чем тут профсоюз? — про себя удивился Женя. — Ишь ты, «бабушку зарезал»! Кому она сдалась, ваша бабушка?.. — Он нерешительно потоптался на месте. — Ладно, хрен с ней, с расческой, — решил он, — пусть причесываются! Сявке скажу, чтоб новую сделал, или сам… Домой надо, и часов, черт возьми, нет!»

Билет Женя, конечно, не купил, резонно рассудив, что к ночи ближе контролеры вряд ли полезут в поезд, а если и полезут, то всегда можно отговориться: «Не успел, опаздывал…» Так уже случалось не раз.

Хлопая тугими дверьми и осторожно раздвигая курильщиков, Женя прошел по вагонам и в одном из них увидел симпатичную девушку, немножко похожую на Клаву. Девушка, щурясь и поправляя волосы, читала толстый журнал. Женя решил подсесть к ней, как только поезд тронется. Подсесть и сказать: «А ведь мы с вами где-то встречались, очень знакомое у вас лицо», — и действовать дальше по обстоятельствам, а Клавка, раз она такая капризная, пусть не обижается.