Елена Борода - Я тебя никогда не прощу

Пошёл какой-то незнакомый район. Фонари здесь горели через один, дорога стала значительно хуже. Водитель несколько раз уточнял маршрут. Наконец мы остановились.

Фёдор помог мне выйти и стремительно зашагал в сторону низенького дома, небрежно обложенного кирпичом.

Несмотря на поздний час, во всех окнах горел свет. Дверь нам открыла высокая худая женщина. Немолодая, усталая. Глаза у неё были красные.

– Поздно. Увезли. Слушать ничего не захотели, – произнесла она.

Голос у неё дрогнул, но она как-то сдержалась, не заплакала.

Я посмотрела на Фёдора. Он сразу стал каким-то сумрачно-деловитым. Они с хозяйкой прошли на кухню, до меня донеслись приглушенные звуки беседы.

Я так и осталась в прихожей. Сесть было некуда, а стоять на каблуках уже невыносимо. Я скинула туфли.

Из-за двери я не могла расслышать, что они там обсуждают. Фёдор говорил мало, ровным голосом. Женщина частила, голос её становился всё громче.

– Я чувствовала, что добром не кончится! – разобрала я.

На этот раз женщина не выдержала, разрыдалась. Словно в ответ на её рыдания из комнаты на другой стороне коридора послышался детский плач. Сначала подал голос один ребёнок, за ним захныкал другой.

– Тим! – закричала женщина, приоткрыв дверь. – Тимофей!

Из комнаты вышел светловолосый мальчик лет двенадцати. Вид у него был встрёпанный , на щеке отпечатался рубец – видимо, заснул в одежде и прямо там, где сморил сон.

– Сколько можно звать! Почему они плачут?

– Есть хотят, – ответил мальчик.

– Так покорми! Сделай что-нибудь, чтобы они заткнулись!

Парнишка прошёл мимо, мельком и без удивления взглянув на меня. Я отметила, какие у него длинные и густые ресницы. Девочкам на зависть.

Плач не прекращался. Женщина метнулась в спальню, прервав разговор с Фёдором. Из спальни раздались звуки шлепков, гневные крики, рыдания.

Мальчик Тимофей поспешил обратно с двумя кружками молока в руках.

Дети затихли. Но секунду спустя кто-то из них поперхнулся, и рёв раздался снова, громче прежнего.

– Перегрел молоко, дубина! – заорала мать. – Ты можешь хоть что-нибудь сделать нормально?

Тимофей как-то огрызнулся в ответ, за что тут же заработал оплеуху.

– Я убегаю, папашу вашего спасать. Спать всех укладывай! – приказала мать.

– Я их целый день укладываю, – возразил Тимофей.

– Пожалуйся давай! – бросила мать уже на ходу.

Фёдор в это время в кухне с кем-то разговаривал по телефону. Потом вышел из-за двери, кивнул хозяйке, и они ушли.

Я осталась в одиночестве, в этом странном доме, босая и растерянная.

Светловолосый Тимофей снова прошёл на кухню, нёс пустые бокалы.

Я осторожно двинулась по коридору.

– Туалет направо, – подал голос Тимофей.

– Спасибо, – отозвалась я.

Туалет мне и в самом деле не помешал бы. Но чуть позже.

Я открыла дверь в спальню. В комнате царил беспорядок, но такой, как бывает в домах, где есть дети: игрушки на полу, раскрытые дверцы шкафа, скомканный на краю кресла плед. В целом же было чисто и уютно.

На первом этаже большой двухъярусной кровати сидели два мальчика. Близнецы. Лет примерно двух. Смотрели на меня серьёзно и внимательно.

Я улыбнулась:

– Привет!

Осторожно присела на краешек кровати.

Близнецы насторожились. Но вроде молчали.

– Брата ждёте? Сейчас придёт, – продолжала я. – И мама придёт.

За окном проехала машина. Проехала тяжело, громыхая и перекатываясь. Свет мелькнул по потолку. Стёкла немелодично задребезжали.

Один из близнецов прерывисто вздохнул.

Я уселась поудобнее, потихоньку притянула его к себе.

– Сказку хотите?

Они молчали. Но я и не ждала ответа от двухлетних малышей. Не плачут – уже хорошо.

– Жил-был светлячок Самсон, – начала я.

К середине сказки второй карапуз тоже уже сидел, привалившись к моему плечу.

На пороге спальни появился Тимофей.

– А светлячок маленький, да удаленький, – собирала я всё, что лезло в голову. – Надел крошечные доспехи, чтобы не увидели в темноте его светящееся тельце, и полетел сражаться с железным драконом…

Старший брат не уходил. Я махнула ему рукой:

– Иди, отдыхай! Мы сами справимся.

Тут он взмахнул своими огромными ресницами и как-то странно на меня посмотрел. Вроде бы сердито. Остался недоволен тем, что я заняла его место? Обиделся, что не позвала посидеть рядом? Но я всего лишь хотела помочь. Я же видела, что он утомлён, нуждается в отдыхе, что он тоже ещё ребёнок, в конце концов.

Чуть позже, когда я пришла работать в школу, я не сразу его признала. Худенький светловолосый подросток, он сидел за последней партой, постоянно уткнувшись в мобильник. Только когда я попыталась его растормошить, и он полыхнул этим своим взглядом, я вспомнила!