Яков Ершов - Журавли над школой

Но все — и мальчишки и девчонки — исправно несли службу. Когда Валя заступила поздним вечером в караул по охране лагеря, было очень тихо. Перестали квакать даже лягушки в соседнем пруду. Теперь звуки, рождавшиеся где-то далеко, доходили до лагеря приглушенными, еле различимыми. На востоке, за лесом, по всем признакам проходила шоссейная дорога, потому что оттуда иногда доносились гудки автомашин. С юга — это Валя точно знала — к их палаточному городку примыкала полоса препятствий. Каждый день на ней тренировались солдаты. Юнармейцы упросили Волчкова провести заключительные соревнования именно там. И теперь полоса особенно занимала ребят. Они выкраивали каждую свободную минутку для того, чтобы посмотреть, как действуют на ней солдаты, или самим потренироваться. Тренировки проходили под строгим контролем начальника штаба. А на некоторые снаряды ребят совсем не допускали, считая, что это им не по силам. К сожалению, девчонок вообще не включили в списки участников соревнований. Вот об этом и думала Валя, стоя на посту. Невесть откуда налетел ветерок, пошелестел листвой, и опять все смолкло. Потом вроде бы хрустнула сухая ветка. Валя напряженно прислушалась. Нет, кругом тишина. Лишь под Валиными кедами чуть шуршит подсохшая на солнце трава.

Но вот от одной из палаток отделилось что-то большое, темное и двинулось на Валю бесформенной массой. Девочка вскинула автомат.

— Стой, кто идет? — крикнула и не узнала собственного голоса.

— Свои.

Командир дивизии Волчков подошел, разминая затекшие руки.

— Как ты? Не спишь?

— Нет. Что вы!

— Все спокойно?

— Да. Мне ведь редко так удавалось: ночью чтоб и в лесу. Надолго запомню.

Волчков слушал ее невнимательно. Глаза у него сами закрывались — вторую неделю он спал не больше трех-четырех часов в сутки.

— Продолжай службу, — сказал он. — Скоро сменим.

— Да я ведь не первый раз в карауле. Уже привыкла.

— В случае чего, буди меня, понятно? — И он зашагал по тропке, намереваясь обойти лагерь кругом, а тогда уж отдохнуть.

Оставшись одна, Валя начала отгадывать, чем вызваны едва уловимые звуки, наполнявшие ночь. Вот пикнула пичужка, ворочаясь в своем гнезде, зашуршал полог палатки, стукнула дверь в расположенном неподалеку дивизионном клубе. Собственные шаги звучат слишком громко.

А это что за шуршание? Будто кто-то бежит, едва касаясь травы. Валя остановилась, всматриваясь и вслушиваясь в темноту. Да нет, показалось.

Вот дойдет до палаток соседнего юнармейского полка, где заканчивается маршрут, повернет обратно к штабным палаткам. Вдруг — бух! Совсем непонятный звук. Громкий, тревожный. И опять тихо.

Сменил Валю Вася Артюхов.

— Ой, как хорошо, что это ты! — воскликнула девочка. — Бери автомат. Все в порядке. Только в той стороне, где полоса препятствий, подозрительное что-то…

— Подозрительное?

— Стук какой-то.

— Много раз стучали? — деловито осведомился Вася.

— Один.

— Один? Ну тогда ничего серьезного. Показалось тебе это, наверное.

Валя с готовностью согласилась. Да, вполне могло показаться. Днем все так просто и понятно, а ночью почему-то мерещится…

— Это на тебя темнота так действует, — сказал, усмехаясь, Вася.

Едва девочка ушла, как что-то грохнуло. Именно в стороне полосы препятствий. Вася насторожился. Медленно пошел по поляне к опушке леса. Лес тут редкий, расчищенный. Можно, не теряя лагеря из виду, различить контуры полосы препятствий. Все там было спокойно. Вася уже хотел повернуть обратно, когда мелькнула какая-то тень. Кто-то подпрыгнул, и опять раздался грохот.

Пришлось разбудить Волчкова, доложить ему, что к лагерю через полосу препятствий крадется неизвестный.

— Зачем ему идти там? — недоумевал Волчков, сонно потягиваясь. — Со всех сторон лагерь открыт. Может, ты, Вася, путаешь? Только сейчас Валя дежурила и ничего не заметила.

— В том-то и дело, что заметила, — подхватил Вася.

— Тогда пойдем, — коротко бросил комдив.

Неизвестный делал все те же странные движения — прыгал. Потом затаился.

— Ты его видишь? — шепотом спросил Васю Волчков.

— Ши! Ползет.

По земле действительно кто-то полз. Они решили обойти неизвестного с тыла. Но тот, видимо, почуял опасность. Потому что метнулся с земли и помчался прочь. Когда Волчков и Вася схватили его, он завизжал.

— Голубец? — признал неизвестного комдив. — Что ты тут делаешь? — и в раздражении тряхнул его за ворот.

— Тренируюсь, — пролепетал Сашка.