Геннадий Николаев - Квартира [рассказы и повесть]

— А в контору насчёт ремонта не обращались?

— Ну как же, обращались. Через три месяца, не раньше. А мы ждать не можем. Комната будет пустовать, а дети — мучаться?

— Ясно. А где хозяин служит, там что, нельзя?

— Андрей Леонидович в основном дома работает. Он вообще был против ремонта, это для него нож острый.

Я настояла. Шутка сказать, с шестьдесят восьмого без ремонта. Так что, как видите, мы как все: никаких у нас связей, никаких знакомств. Вот на вас одна надежда. Выручайте.

— Выручим, выручим, — пообещал Сергей.

Он всё поглядывал по сторонам, трогал косяки, ковырял ногтем краску, оценивал про себя предстоящую работу. С разговором об оплате не торопился, а то, действительно, брякнешь с потолка, потом кусай локти, ни рубля не добавят, будут парить мозги, знаем мы их! Сколько Мартынюк порассказывал про такие случаи…

В кухню вышел Александр, одетый по-рабочему, в старый лыжный костюм. Костюм был явно тесноват, и Александр казался в нём раскормленным переростком, сбежавшим с урока физкультуры. Христина Афанасьевна критически оглядела его и насмешливо хмыкнула. Он подмигнул Сергею, сказал:

— Ну, я готов. Жду указаний.

Сергей только развёл руками: дескать, ничего ещё не решено, никаких указаний нет.

— Ну как, берётесь? — спросила Христина Афанасьевна.

Сергей помедлил, пожал плечами, чтобы не думали, будто ремонт этот нужен ему больше, чем самим хозяевам. Пусть-ка попросят хорошенько, а он ещё подумает, браться или нет.

— Тяжёлое дело, — вздохнув, сказал он. — Квартира сильно запущенная.

— Да мы и не скрываем, запущена, — согласилась Христина Афанасьевна.

— Одному тут делать нечего — этакие хоромы. Угробишься тут один, никакие лекарства не помогут. — Хозяева ждали решения, томить их дальше было опасно. — Напарник мой в отпуске, — присочинил он. — Попробую жену уговорить. Она у меня маляр, штукатур, отделочница — мастер высшего разряда.

— Значит, возьмётесь? — обрадовалась Христина Афанасьевна.

— Поговорить надо, я за неё не решаю.

— Ах, вон как у вас. Правильно, молодец, с женой надо считаться.

— Не всегда, но в данном случае — конечно.

Александр коротко рассмеялся.

— Здоровый взгляд на эмансипацию, — сказал он и снова стал надутым и хмурым, словно разом придавил прорвавшееся было хорошее настроение.

— Жёнам глава мужи, а мужем князь, а князем бог, — процитировала Христина Афанасьевна и хлопнула в ладоши. — Не будем отвлекаться. Мы привыкли болтать, а Сергей человек дела — недосуг. Значит, поговорите с женой?

— Да, сегодня же.

— А с кафелем, как вы думаете, Серёжа? Можно мне вас так называть?

— Называйте, конечно. А с кафелем… класть надо, чего ещё с ним делать?

— Но, наверное, прежде надо договориться… Сколько вы хотите за работу? Как вы считаете?

Лицо у неё было растерянное, жалкое. Сергей поморщился: работать нанимать — ласковые, про оплату говорить — кислые.

— Работа такая, сразу и не скажешь. Плитку ценят с квадрата. Значит, замерим, тогда и определимся, — сказал он без всякого интереса, лично ему все эти дела и разговоры до лампы, не хотите, так и не надо.

— Ну что ж, хорошо, — неуверенно согласилась Христина Афанасьевна.

Александр усмехнулся и сказал, обращаясь к матери:

— В принципе, можно составить программу для ЭВМ. Вся сложность в определении коэффициентов к базовой величине. Машина должна учесть вечерний характер работ, средний уровень зарплаты, качество, дефицит наёмной рабочей силы. Что ещё?

— А ну тебя! — отмахнулась Христина Афанасьевна. — Я думала, он всерьёз. Человеку надо заработать, а нам — сделать ремонт.

— Между прочим, мама, — сказал Александр, вдруг надувшись и выпучив серенькие свои глазки, — между прочим, я не шучу. Если уж делать такие вещи, так делать по науке. По крайней мере, максимально объективно.

— А кто определит качество? — спросил Сергей. — Машина, что ли?

— Оценивает тот, кто заказывает работу, — невозмутимо ответил Александр. — Я думаю, мы люди разумные, поймём друг друга. Ни вам неинтересно плохо работать, ни нам — привередничать. Делайте нормально, и всё у нас пойдёт по-нормальному. По науке!

В кухню стремительно вошёл Андрей Леонидович и вслед за ним, держась за край свитера, хвостиком — Павлик.

— Вива республика! Шестая глава! — торжественно произнёс Андрей Леонидович, вскидывая сжатый кулак. — Рот фронт!

Павлик вскинул кулачок и пропищал:

— Вива республика! Долой тиранов!

— Ой, Андрюша, какой ты молодец! — Христина Афанасьевна так и всплеснула руками от радости. — Значит, освободился и поможешь в нашем трудном деле.