Хорошо бы, конечно, сразу, заранее внести денежки, чтобы уже спокойно ждать, не думать, как и что, а то ведь всякое бывает с этими кооперативами: подвернётся кто-нибудь пошустрее да поденежисе, вот и пиши потом жалобы. А что же, скажут, вы тянули? Чем вы лучше? У нас все трудящиеся равны. Попробуй докажи, что тебе квартира нужнее, чем тому, кто пошустрее да поденежнее.
Десять дней Сергей и Надюха трудились с утра до позднего вечера. Субботы и выходные, праздничный день девятого мая — всё время, свободное от работы в РСУ, отдавалось ремонту профессорской квартиры. У Сергея приближалась экзаменационная сессия, надо было готовиться. Курсовой проект по сопромату был едва-едва начат, а без отметки о его сдаче не допустят к экзаменам. Пришлось пойти на старую студенческую хитрость: раздобыть прошлогодний проект и перерисовать его при помощи так называемого "дралоскопа" — толстого стекла с подсветкой снизу. Выручила Надюха: упросила знакомую чертёжницу из треста, и та за вечер перекопировала три листа. Расчёты, полагавшиеся к ним, Сергей делал на ходу, в метро, во время обеденных перерывов и в короткие минуты вынужденных задержек на стройке.
Хорошо ещё, что установилась солнечная тёплая погода и можно было, не тратя времени не беганье в вагончик, заниматься прямо на стенке.
Однако на двенадцатый день мая погода испортилась, заморосил дождь, небо глухо и беспросветно затянулось тучами. Казалось, они сползлись сюда, к Финскому заливу, со всех сторон земли, чтобы тут наконец вылиться на город, разбухший, почерневший от влаги. Почти недолю, и днём и ночью, неторопливо, основательно журчали по трубам водяные потоки, и днём и ночью шёл мелкий, занудливый, непрерывный дождь.
Сергея перевели на кладку простенков в доме на Моховой. Через день туда же перешли и Кузичев, и Мартынюк. Теперь они работали в разных частях дома, по разным нарядам, но по привычке собирались вместе — покурить и переброситься словом перед началом работы. Мартынюк уже не смотрел волком, как неделю назад, — теперь каждый раз, когда видел Сергея, он развязно, весёлым тоном зазывал его на вечерние халтурки. "Эй, кандидат! — с явной издёвкой кричал он, похлопывая себя по животу. — Фартовый заказ есть, айда, по трояку заколотим. Или брезгуешь?" Сергей лишь усмехался на эти наивные попытки подкусывания — он был так занят все последние дни, что было не до Мартынюка.
К профессору Сергей приходил уже изрядно вымотанный, но каждый раз встряхивался и принимался за ремонт напористо, подгоняемый какой-то нарастающей день ото дня тревогой. Надюха тоже сильно уставала и тоже, как и Сергей, была в постоянном тревожном напряжении. Как назло, много дел свалилось на неё в управлении, да и у профессора ворочала не хуже мужика: таскала книги из кабинета, двигала с Сергеем старинную тяжёлую мебель, махала кистью, клеила газеты и обои. И уже не пела, как в первые дни, "Во поле берёзонька стояла". Вечером, когда прощались у дверей с Христиной Афанасьевной, "берёзоньку" качало от усталости.
Профессор звонил из Москвы каждый вечер, справлялся о здоровье, о Павлике — персонально. Спрашивал про ремонтные дела и обязательно передавал привет "трудящимся". Обещал приехать тотчас же, как будет сдан в "эксплуатацию" кабинет. А пока отсиживался в Центральном партархиве, собирал материал для седьмой главы.
На пятнадцатый день мая, после аванса, у них набралось тысяча шестьсот пятьдесят рублей. Днём в столовой Надюха сказала, что Майя Чекмарева, давшая взаймы сто рублей, попросила вернуть деньги — самой надо, срочно подворачивается спальный гарнитур. Ну, что ж, святое дело возвращать долги — раз надо, решили в тот же день и вернуть.
Очередь на раздаче была большая, пришлось постоять. Впереди, среди отделочниц, Сергей увидел Ирину. Она тоже заметила его, Надюху и, опустив очи долу, спряталась за тётю Зину. И опять, как в прошлый раз, Сергей почувствовал, что виноват перед ней: забыл, наглухо забыл про неё, что такая и есть на белом свете, даже случайно не вспомнил. А она, кроха, ждёт, переживает… Но что делать? Как быть? В уме его начали было выстраиваться какие-то варианты, какие-то немыслимые загородные поездки, торопливые встречи в общежитии, но бред этот прервала Надюха: подёргала за рукав и, показав на идущую с подносом (опять каша и компот) Ирину, сказала на ухо:
— Говорят, в праздники она тебя окручивала, а?
Сергей чуть не поперхнулся, но быстро сообразил, что ответить.
— Ага, точно. Разведка не врёт, У нас такая любовь, как увидим друг друга — в разные стороны.
Читать дальше