Агния Кузнецова - Много на земле дорог

Надя видела, что она очень нравится Славе. «Вот бы и влюбиться, парень что надо, — подумала она, но сердце не затрепетало, не замерло. — Может быть, и любви-то на свете нет, так, выдумывают только», — промелькнуло у нее в голове. И от этой мысли мир показался скучнее.

И вдруг неожиданно в памяти ожил образ Кости: волосы ежиком, внимательные коричневые глаза, милое, располагающее и всегда такое серьезное лицо. Вспомнилось, как сидели они за одной партой у окна и дружили сдержанной ребячьей дружбой… Потом они писали друг другу длинные письма, в которых спорили и философствовали. В Косте Наде нравилось все. Но она относилась к нему просто, по-товарищески, и даже не понимала того, что дружбу ее от первой любви отделяет только один шаг.

Слава снял пальто, пригладил волосы.

— Звала меня, укротительница тигров? Зачем? — весело спросил он.

Надя рассказала о намерениях нового комитета комсомола.

— Ого! — засмеялся Слава. — Значит, я на хорошем счету у комсомольского секретаря? Горжусь! — И видно было, что шутливым тоном он прикрывает искреннюю радость.

— Я вот присматриваюсь, Слава, к нашей молодежи. Хорошие ребята. Я даже не ожидала, что такие хорошие, почти все со средним образованием, вежливые, приветливые. А на полигоне парни точно из другого мира: ничто их не интересует, кроме выпивки и денег.

— Но говорят, твое слово для них теперь закон! Исправятся!

— Нет, Слава, не так это просто. — Надя покачала головой. Она откинулась на спинку стула, помолчала, как бы припоминая что-то, и снова заговорила, с еще большей горячностью: — Приглядись, Слава, к жизни… Кто портит ее? Стиляги, пьяницы, развратники, иждивенцы… Их не так мало, как кажется. И с ними нужно бороться каждую минуту. Это самые трудные враги. Ведь этих не уничтожишь, их нужно образумить, перевоспитать. А комсомол часто не обращает на это внимания, мирится и с хулиганами и с пьяницами. Разве не так?

— Не знаю, как на других заводах, а у нас комсомол смирненький. Членские взносы платим, а чтоб заявить о себе добрым делом — так этого еще надо подождать.

— Вот в том-то и беда! А мне бы так хотелось, чтобы наша комсомольская организация была настоящей, чтобы все парни с полигона поняли, в чем красота жизни…

— Один, по-моему, уже понял… — с усмешкой сказал Слава.

— Кто?

— Недогадливая! А тот, который все время возле тебя…

— А! Иван Синицын! Он действительно неплохой парень. Руки золотые!

— Значит, нравится? — с ударением на последнем слове спросил Слава.

Надя пожала плечами:

— Как товарищ — нравится. А что?

Слава внимательно посмотрел ей в глаза и точно так же, как она, пожал плечами.

— Послушай, Слава, что я придумала. Хорошо бы несколько дней, не разлучаясь, побыть полигонцам с рабочими других цехов, чтобы они почувствовали интересы других, поняли, как нужно проводить свободное время. Что, если провести экскурсию в Ленинград? Бесплатную. И чтобы обязательно поехало побольше рабочих с полигона.

— А деньги?

— Деньги на металлоломе заработаем. Устроим воскресник, очистим от лома заводскую территорию. Его у нас очень много. Как ты думаешь, а?

— В теории здорово, а как на практике?

Он все время внимательно разглядывал Надю. Внешность ее на первый взгляд казалась самой заурядной: невысокая, тоненькая, с немного удлиненной талией, узкими плечами и высокой шеей, со светлыми пышными волосами, просто заплетенными в косу и уложенными на затылке. «Но почему же хочется на нее все время смотреть? В ее лице есть что-то особенное». И он понял: лицо ее все время как бы загорается изнутри, яркий, изменчивый румянец на щеках, горячие огоньки в глазах, то меркнущие, то снова загорающиеся.

— А ты, Слава, поможешь мне? — спросила Надя.

В этот момент дверь приоткрылась и показалась крупная голова Ильи Муромца.

— Надежда Васильевна, зайти или подождать в коридоре?

— Ну, заходи, заходи, Иван!

Слава засмеялся, встал и начал торопливо одеваться.

— Я помогу тебе. Можешь на меня рассчитывать, — сказал он и захлопнул за собой дверь.

В воскресенье утром комсомольцы собирались во дворе завода. Стоял легкий морозец, хрустел под ногами выпавший ночью снежок. За кранами и колоннами полигона на бледно-голубом небе всходило неяркое зимнее солнце. Как сказочные гномы, стояли под шапками снега маленькие елочки, поблескивая зеркальными снежинками.

Через проходную будку Надя вбежала в заводской двор и увидела Славу. Он шел по двору и приветствовал ее, размахивая рукой в большой кожаной рукавице.