Рохинтон Мистри - Хрупкое равновесие

— А я не волнуюсь, — сказал Ом. — Расскажи нам, что нового в городе.

— В основном все по-старому. Вот открыли Центр планирования семьи. Но это, думаю, вам не интересно, — тихо засмеялся Ашраф. — А так ничего не изменилось — ни хорошее, ни плохое.

Когда впереди замаячила знакомая улица и вывеска ателье «Музаффар», Ом от волнения убыстрил шаги. Он вырвался вперед, здороваясь со скобянщиком, продавцом зелени, мельником, угольщиком, стоявших на пороге своих домов и радостно приветствовавших старых друзей, все желали им успеха в благом начинании.

— Скажите, когда проголодаетесь, — предупредил Ашраф портных. — Я приготовил рис и чечевицу. А также ваш любимый салат из манго.

Ом облизнулся.

— Как хорошо вернуться домой.

— Да, — согласился Ишвар. — Дина-бай — хорошая женщина, мы с ней ладим, но здесь все по-другому. Это — дом. Здесь можно расслабиться. А в большом городе, выходя на улицу, я всегда настороже.

— Ты просто никак не забудешь про наши испытания. Забудь — все давно прошло.

— Какие испытания?

— Ничего особенного, — ответил Ишвар. — Потом тебе расскажем. А сейчас можно и поесть, а то рис и чечевица засохнут.

Они засиделись в мастерской допоздна. Рассказывая свою историю, Ишвар и Ом старались смягчить особенно тяжелые моменты. Портные делали это инстинктивно, желая избавить дядю Ашрафа от излишних переживаний: они видели, как он морщится от боли, слушая их рассказ.

Около полуночи Ом стал клевать носом, и Ашраф предложил всем ложиться спать.

— Я могу слушать вас всю ночь — моей старой голове много сна не надо. Но вам непременно нужно отдохнуть.

Ишвар отодвинул в сторону стулья, освободив место на полу, но Ашраф остановил его.

— Не надо стелить здесь. Есть место наверху. Пойдемте со мной.

Все трое поднялись по лестнице на второй этаж.

— Когда-то здесь было так хорошо. Мумтаз, мои четыре дочери, два ученика. Как славно мы жили.

Ашраф достал из сундука пахнувшие нафталином одеяла и простыни.

— После замужества и отъезда дочерей моя Мумтаз все убрала сюда. Она была очень аккуратная — каждый год проветривала постельное белье и прокладывала его новыми шариками от моли.

Ом заснул сразу же, как только голова его коснулась подушки.

— Он напомнил мне тебя и Нараяна, когда вы приехали сюда еще мальчуганами, — прошептал Ашраф. — После ужина вы спустились вниз, расстелили там матрасики. И уснули быстро и спокойно, словно у себя дома. Это наполнило меня счастьем.

— Вы с тетей Мумтаз так заботились о нас, что нам казалось — мы по-прежнему живем дома. — Двое мужчин еще некоторое время предавались воспоминаниям, но потом все же выключили свет.

Ашраф решил подарить Ишвару и Ому новые рубашки.

— Сегодня днем этим займемся, — сказал он.

— Что ты, дядя! Это уж слишком!

— Вы обидите меня, если откажетесь от подарка, — запротестовал Ашраф. — Для меня женитьба Ома — важное событие. Позвольте мне сделать, что я хочу. — Новые рубашки предполагалось надеть в дни знакомств с четырьмя потенциальными невестами. Свадебный же наряд следовало позже обсудить вместе с семьей избранницы.

Ишвар сдался, но при одном условии — они с Омом помогут шить рубашки. Недопустимо, чтобы дядя трудился один за швейной машиной.

— Никому не придется шить, — сказал Ашраф. — На рынке открыли магазин готового платья. Он и похитил наших клиентов. Вы что, забыли? Из-за этого вы и уехали.

Ашраф рассказал, как постепенно от них ушли даже постоянные клиенты — еще те, которые шили одежду у его отца.

— Низкие цены, как дым в ветреный день, унесли дружбу двух поколений. Деньги — ужасное зло. Вы вовремя уехали — здесь нет будущего.

Вскоре Ом заговорил о другой причине, заставившей их покинуть город, о которой пока предпочитали молчать.

— А как там тхакур Дхарамси? Ты о нем ничего не сказал. Этот дьявол еще жив?

— Его сделали главой Центра планирования семьи.

— И чем он там занимается? Убивает младенцев, чтобы сократить население?

Его дядя и Ашраф обменялись беспокойными взглядами.

— Думаю, наши люди должны объединиться и убить эту собаку.

— Не говори глупости, Омпракаш, — остановил его Ишвар. Приглушенный временем гнев племянника готов был вновь вспыхнуть, и это пугало Ишвара.

Ашраф взял Ома за руку.

— Мой мальчик, этот дьявол очень силен. С введением чрезвычайного положения его влияние вышло за пределы деревни и достигло наших мест. Он большой человек в партии «Прогресс», ему прочат пост министра после следующих выборов. Теперь он хочет выглядеть респектабельным членом общества и не связывается с криминалом. Если ему надо кому-то навредить, он не зовет бандитов, а просто дает поручение полиции. Те хватают несчастного, избивают его, а потом выбрасывают на улицу.