Валентин Крючков - Когда в пути не один

И Филиппов, не долго думая, предложил всем поехать в Лисентуки.

— Теперь прошу в гости к нам, дорогие мои! Пусть у нас нет раков, зато имеется такая КЗ! Заодно посмотрите, как мы устроились.

— Но за окном уже ночь! — воскликнула, явно не обрадовавшись данному предложению, Алина.

— А я хочу КЗ! — возразил ей «маршал». — И мы не маленькие, не испугаемся темноты. Да и электрички еще ходят.

Владимир с Аленой первыми начали собираться, радуясь тому, что будут ночевать дома, в своем санатории, а не здесь, на полу на матрасе, как им предлагал Соколовский, когда все вернулись с прогулки.

Глядя на земляков, засуетился и Соколовский, энергично подталкивая к этому и свою спутницу.

Вскоре все уже были на вокзале, где без труда купили билеты и оживленно принялись обсуждать, что и как будет в Лисентуках.

— А где мы будем ночевать? — капризничала Алина.

— У нас две комнаты. Устроим, можете не волноваться, — успокоил ее Филиппов.

В двенадцать часов ночи веселой компанией сели в электричку, и, едва она миновала городскую черту, Владислав, забрав у Алины сумку, вынул из нее початую бутылку водки и четырех оставшихся раков, самодовольно улыбаясь, налил всем в пластмассовые стаканчики и бодро провозгласил тост:

— За тех, кто в пути!

Немного погодя, помахивая пустой клешней рака, Владислав пропел неприличную частушку про раков:

— Не заводись, Влад! — с укоризной в голосе попросила его Алина. — Люди же вокруг.

— А заводиться больше нечем. Раков съели. И я сильно хочу КЗ.

— Когда будем у нас, в КЗ ты не разочаруешься, — пообещал ему Филиппов.

— Ты не корми меня обещаниями. Давай лучше твою посудину. Выпьем за наших прекрасных дам! — разлив водку, предложил очередной тост «маршал».

— Да сколько же можно?! — возмутилась Алина. Она знала по опыту, чем может закончиться такое гуляние: Соколовского придется попросту вести под руки.

— Пока не хватит! Ты же знаешь, что мне перечить нельзя. Усекла? Ну и хорошо. За женщин! — И он снова выпил.

Его поддержал только Филиппов. И после этого до самых Лисентуков ехали практически молча. А когда вышли на платформу и по тихим, уже безмолвным улицам направились в сторону «Голубой Руси», Соколовский, дернув друга за рукав, вдруг предложил:

— Давай твою любимую! Она мне тоже по душе.

— Владимир Алексеевич, ночь на дворе, а вы пьяный ор устроить хотите? Думаю, ничего хорошего это нам не сулит! — зная, какая любимая ария у Филиппова, попыталась Алена отговорить друзей от проявления их певческих способностей.

— Да брось пугать нас, Алена! Мы же не грабим, не дебоширим! — защищал друга «маршал» и первым запел известные всему просвещенному миру куплеты: «Без женщин жить нельзя на свете, нет!»

Его тотчас поддержал Филиппов. Освободившись от цепких рук Алены, он обнял друга за плечи, и они, приплясывая и взмахивая руками, двинулись вперед, продолжая свое бурное веселье: «В них солнце мая, в них любви расцвет!»

Забыв далее слова, они повторили то, что сохранилось в их затуманенной алкоголем памяти, а потом начали просто распевать одну мелодию.

Лихо отплясывая и выделывая замысловатые па под собственный аккомпанемент, Соколовский с Филипповым изо всех сил старались вовлечь в это безудержное веселье и своих спутниц. Но те стыдливо отказывались поддерживать разошедшихся друзей.

Это веселье продолжалось чуть ли не до территории санатория. Здесь оба, уже порядком выбившись из сил, вдруг совершенно протрезвели и, внимая советам и уговорам своих подруг, прекратили представление.

В здание санатория входили чинно и мирно. Владимир понимал, что теперь надо не только накрыть стол, но и разместить гостей по высшему классу. Если в Ясноводске он обещал расположить их в одном из номеров: своем или Алены, то теперь, после лихой пляски и громкого душевного пения на свежем воздухе, вдруг осознал, что предложенный им план ущемляет права его и Алены на свободное общение. Поэтому, отдав ей ключи от своего номера, наказал, чтобы она, не дожидаясь его, накрывала стол, объяснил, что и где взять, а сам отправился в приемное отделение. Туда он предусмотрительно заглянул еще до отъезда в Ясноводск и попросил медсестру Наташу сообщить номер своей комнаты земляку, вновь прибывшему заведующему отделом горисполкома из родного города.

Увидев Филиппова, хмельного и веселого, Наталья, узнав, в чем причина столь позднего его появления, без лишних слов протянула ему ключ от свободного номера. Потом начала было разливать чай, пояснив: