Валентин Крючков - Когда в пути не один

В санатории ему все было знакомо: он летел туда уже не в первый раз и знал многих из обслуживающего персонала, и даже имел неплохие отношения с главным врачом.

Занимающиеся оформлением отдыхающих медсестры и особенно Наташа обязательно скажут: «Что же вы, Владимир Алексеевич, приехали к нам со своим самоваром?» А что им отвечать? Сказать, что Алена — подруга жены? Ну и придумал! «Надо устроить так, чтобы никто не узнал, что мы приехали с ней, договорившись об этом еще в родном городе. Поэтому я зайду оформляться первым, а она после меня», — решил Филиппов.

И тут же его мысли переключились на друга, бывшего «вулкановца» Александра Чижова, работавшего теперь директором турбазы завода «Электроник», который в последнее время, что заметили все, близко знавшие его, заметно похудел, стал более нервным и вспыльчивым.

Смотревшая в окно Алена, оторвавшись от иллюминатора, слегка толкнула Владимира своей округлой коленкой, поинтересовалась кокетливо певучим голосом:

— О чем это вы так задумались, Владимир Алексеевич?

— Вспомнил, как мы провели твой день рождения. И знаешь, у меня серьезное беспокойство вызывает Чижов.

— Представь себе, я тоже заметила: он все время хотел казаться радостным, спокойным, но по его внешнему виду чувствовалось, что был чем-то очень расстроен. Порой выглядел таким озабоченным, усталым, что смотреть на него было больно. А что случилось? Ты знаешь? — Алена с ожиданием заглянула в глаза Филиппова.

— Да, знаю, — ответил он. — У Сани случился чуть ли не инфаркт. И вот почему. Помнишь, летом мы были у него на базе? Тогда со мной захотел познакомиться директор их завода Митюшкин.

— Конечно, помню. Хочу сказать тебе, что это очень скользкий тип! В нем чувствуется что-то весьма неприятное, — сказала Алена.

— Именно так. А тогда у нас разговор с ним был очень хороший и серьезный. Он сказал мне, что скоро получит новую квартиру. И готов свою старую передать Чижову. Но в процессе передачи возникло немало вопросов, для решения которых даже директорской власти было недостаточно, и тогда он попросил меня включиться и оказать помощь в оформлении документов. Я с радостью согласился. Договорился по дружбе с председателем Ленинского райисполкома Иваном Николаевым. Мы работали с ним еще на «Красном вулкане». В конце концов квартира директора завода перешла к Чижову. А Саня, сама знаешь, мужик хозяйственный, строить умеет и любит. Какие бар, дискотеку на базе построил! Да и большинство домов на ней по его эскизам возводили. И вот, получив ордер на квартиру, он со всей душой принялся за ремонт наконец-то собственного жилья и сделал его по высшему разряду.

Вдруг нежданно-негаданно в отремонтированную квартиру к Чижовым приходит мать Митюшкина. Квартира после ремонта ей очень понравилась. И по всей вероятности, она была не прочь вернуться в нее. На этой почве у нее, видимо, состоялся какой-то разговор с сыном.

— Почему ты так думаешь? — поинтересовалась Алена.

— Потому что директор после посещения квартиры Чижовых его матерью стал совершенно по-другому относиться к Сане, придирался и раздражался по каждому пустяку: лишь бы был повод. А тут наш уважаемый Александр Александрович сделал непростительный для него ляп, чем вызвал еще большие давление и преследования со стороны Митюшкина.

— Интересно, что же такое он совершил? — спросила Алена, поближе наклоняясь к Филиппову.

— Директор завода направил к нему без путевок четверых своих знакомых. Они прожили на базе неделю, трижды в день питаясь и отдыхая, не делая никаких попыток выкупить путевки, а на следующей неделе спокойно ее покинули. И тогда Чижов направился к Митюшкину. Но тот, даже не дослушав Александра, разозлился, накричал на него и выгнал из кабинета, сказав: «Чтоб глаза мои тебя не видели как можно дольше!» Но этим директор завода не ограничился, а продолжил свой наезд на Чижова. Он рассказал прокурору района, своему хорошему знакомому, о том, что, дескать, Чижов вор и расхититель. Растащил всю базу. Квартиру себе за казенный счет отремонтировал. После таких обвинений за Чижова взялись правоохранительные органы: начались допросы, вызовы к следователю. Вскоре завели уголовное дело. Турбазу по общественной линии проверяли несчетное количество раз различные комиссии. А Сашка такой человек, что все близко к сердцу принимает. Да и любой, окажись на его месте, почувствовал бы то же самое. И вот он попал в больницу. Что-то с сердцем: не то инфаркт, не то микроинсульт. Он мне не говорит и пока ни о какой помощи не просит, дескать, надо подождать немного: вот когда закончатся всякие проверки, сделают выводы, тогда будет видно, что следует предпринять для его защиты. Нервов ему попортили немало, но он пока держится. Когда его совсем загонят в угол — скажет. Такой уж он человек. Не любит лишний раз просить о помощи. Но ничего: что-нибудь придумаем, чтобы не попал за решетку. Ладно, — оборвал себя Филиппов, — хватит о грустном. Давай о твоем дне рождения. По-моему, он прошел на должном уровне. Всем понравился.