Жан-Поль Сартр - Ставок больше нет [litres]

– Ну что у вас там, Ландриё? – вопрошает Правитель.

– Неприятный инцидент. Ваше превосходительство… Я… – в замешательстве отвечает тот.

– Продолжайте… я вас слушаю…

– Один из наших осведомителей совершил глупость… Он убил Пьера Дюмена.

Правитель, все это время продолжающий набивать утробу, поперхнулся.

– Пьер Дюмен мертв, а вы называете это инцидентом?! – ударив кулаком по столу, восклицает он: – Да знаете ли вы, что теперь будет, Ландриё?.. Без Пьера Дюмена не состоится восстание. Лига не осмелится шагу сделать без своего лидера.

Пьер меняется в лице. Старик, который уже обо всем догадался, краешком глаза с иронией следит за ним.

– Я велел ему вести за ним наблюдение, ваше превосходительство… Он счел, что сделает доброе дело… – поясняет Ландриё.

Пьер подходит ближе, протискивается сквозь толпу мертвых и весь обращается в слух.

Градоначальник переходит на крик и бросает в лицо подавленного Ландриё:

– Нам требовалось, чтобы они устроили это свое восстание. С теми сведениями, которые мы получили, нам предоставлялся уникальный случай. Все главари были бы разом уничтожены, и Лига притихла бы лет на десять.

Пьер явно потрясен.

– Вам нехорошо? – с невинным видом интересуется старик.

Пьер не отвечает.

Мертвые, выйдя из оцепенения, в котором до того пребывали, увлеченно следят за ходом беседы. Кое-кто из них уже сообразил, в чем дело, и теперь с понимающими улыбками переводит взгляд с Пьера на Правителя.

– Не все еще потеряно, ваше превосходительство, – бормочет Ландриё.

– Надеюсь, Ландриё, это в ваших интересах. Если завтра Лига не предпримет действий, вы ответите за излишнее рвение своего агента… Свободны!

После некоторого колебания начальник полиции, не смея добавить ни слова, кланяется и идет к выходу.

– Три года усилий. Неслыханный бюджет, – вне себя от злобы бурчит Правитель.

При виде лица Пьера в эту минуту мертвецы принимаются хохотать.

– Вам это будет стоить места, Ландриё! – летит вдогонку начальнику полиции.

Тот, стоя на пороге, оборачивается и еще раз кланяется.

– Вам смешно? – спрашивает Пьер у хохочущей публики, окружившей его. – Все погибнут.

– Вы становитесь пессимистом! – иронизирует военный.

– Вы мне отвратительны! – кричит Пьер и, воспользовавшись тем, что за Ландриё еще не закрылась дверь, быстро проскальзывает в нее.

Старик успевает протиснуться вслед за ним.

Молодой рабочий подбегает к дому, где состоялось тайное собрание под руководством Пьера Дюмена, во время которого были обговорены последние детали восстания, и, перед тем, как войти, озирается.

Молодой рабочий останавливается перед дверью квартиры на грязной лестничной площадке.

За его спиной Пьер со своим пожилым спутником. Они ждут.

– Эй, ребята! Кажется, они убили Дюмена! – в сильном возбуждении стучит в дверь молодой человек.

Слышатся поспешные шаги, и дверь распахивается.

– Что ты сказал? – спрашивает Диксон.

– Похоже, они убили Дюмена… – повторяет молодой человек.

Из глубины квартиры доносится голос Ланглуа:

– Ты уверен?

– Мне сказал об этом Пауло.

Пьер поочередно смотрит на своих товарищей.

– Подлецы! – бросает Диксон. – Отправляйся за новостями. Когда что-нибудь разузнаешь, сразу ко мне.

– Ладно, – соглашается молодой человек и стремглав летит вниз по лестнице.

Диксон в сердцах толкает дверь – та закрывается, но не плотно – и возвращается к товарищам. Все молчат.

Пьер заглядывает через щель в комнату. Его лицо серьезно, он внимательно слушает.

Наконец Ланглуа нарушает гнетущую тишину:

– Если Дюмен умер, мы все равно завтра выступим?

– Без всяких сомнений, – отвечает Диксон. – Они еще и за это заплатят… Верно, ребята?

– Верно, – отзываются Пулен и Ренодель.

– Идет, – подводит итог Диксон, – а теперь за работу. Нельзя терять ни минуты…

Пьеру удается лишь заглядывать в дверь, он пытается открыть ее, упирается плечом, но она не поддается.

Диксон обращается к Пулену, который еще не успел сесть за стол:

– Впусти немного воздуха, такая духотища.

Пулен идет к окну, открывает его, и из-за сквозняка дверь захлопывается…

Пьер дергает закрытую входную дверь. Колотит по ней кулаками, кричит: