Джон Мильтон - Рай - Потерянный рай. Возвращенный рай

Адам, в слезах, печалью удручен,
Спросил руководителя: «Кто эти
Служители усерднейшие смерти?
Возможно ли, чтоб это были – люди?
Бесчеловечно так распространять
Смерть меж людей и грех того, кто брата
Убил, тысячекратно умножать!
Над кем они убийство совершают,
Как не над братом, – люди над людьми!
И кто был этот праведник, который,
Когда бы не вмешались Небеса,
За правоту свою нашел бы гибель?»

И Михаил ответил: «То плоды
Неравных этих браков, что ты видел;
Когда добро мешается со злом,
Хотя они друг друга исключают,
То неразумья этого плоды
Чудовищны всегда душой и телом.
Вот из чего гиганты эти все
Произошли – великой славы люди,
Затем что будет в эти дни везде
Одно считаться славой и геройством:
В сраженьях побеждать и покорять
Народы и с награбленной добычей,
Как можно больше перебив людей.
С триумфом возвращаться; это будет
Верх славы; чтиться будут эти люди
Как други человеческого рода,
Цари, завоеватели и боги,
Сыны богов, хотя вернее было б
Убийцами назвать их, язвой злой.
Вот те пути, какими знаменитость
Приобретаться будет на земле;
А то, что славы истинно достойно,
В безмолвии, в тиши скрываться будет.
Тот муж – седьмой во племени твоем,
Который, как ты видел, оказался
Один в развратном мире справедливым
И злобу на себя навлек за то,
Что лишь один дерзнул держаться правды,
Хоть ненавистной всем, в своих речах, –
Был Господом причтен к святым; Всевышний,
Укрыв его благоуханной тучей,
Велел коням крылатым вознести
Его на Небо; жить он будет с Богом
В обители высокого блаженства,
Изъят от смерти; в нем тебе пример
Награды за добро; а остальные
Наказаны за прегрешенья будут,
Как это ты сейчас увидишь сам».

Адам взглянул – и все переменилось.
Утих повсюду медный шум войны,
Все обратилось к играм и забавам,
К пирам, веселью, роскоши и пляскам;
То браки заключались, то корыстный
Разврат царил, то похищали женщин,
То тайно любодействовали с ними,
С красавицей то здесь, то там сходясь;
От кутежей рождались ссоры граждан.
Меж них ходил один почтенный муж [200] Меж них ходил один почтенный муж… – Ной. ,
Который осуждал дела дурные
И убеждал вступить на путь иной.
Он на пирах нередко появлялся,
На торжествах, собраньях; побуждал
Раскаяться, исправиться; он видел,
Что души их плененные живут
Как бы в тюрьме, перед судом грозящим:
Когда ж увидел он, что все напрасно,
Он увещанья прекратил и снял
Шатры свои и на горах высоких
Лес строевой усердно стал рубить
И из него большое судно строить;
В длину, и в ширину, и в вышину
Его локтями тщательно измерив,
Снаружи он покрыл его смолой,
А сбоку сделал дверь; запасы пищи
Обильно для людей и для животных
Туда сложил и – чудо из чудес
Породы все зверей и насекомых,
Одни по паре, по семи другие
Туда вошли и по порядку все
Там разместились; сам же муж почтенный,
Его три сына и все их четыре
Жены туда последними вошли,
И Бог за ними дверь ту крепко запер.
Меж тем поднялся с юга сильный ветер
И черными крылами стаи туч
Нагнал со всех сторон небес, а горы
Навстречу им сырые испаренья
Послали отовсюду. Темной крышей
Нависло небо; полил страшный дождь,
И долго лил он не переставая,
И вот водой покрылась вся земля,
И, всплыв на той воде глубокой, судно
Пошло, спокойно волны рассекая;
А прочие все твари на земле
Погибли в том потопе, и вся пышность
Людская очутилась под водой;
Безбрежное покрыло землю море,
И пышные дворцы, где прежде роскошь
Веселая царила, превратились
В жилища и приют для чуд морских.
И весь род человеческий, недавно
Еще столь многочисленный, исчез:
Одни лишь судна жители остались.
Как ты скорбел, Адам, узрев печальный
Конец потомства твоего, как грустно
На истребленье это ты смотрел!
Другой потоп – горячих слез и скорби –
Тебя, как тех сынов твоих, покрыл,
И, чувств лишась, упал ты; Ангел кротко
Тебя, однако, поднял. Снова встав,
Подавлен горем, как отец, скорбящий
О гибели детей своих и видя,
Что разом все погибло, обратился
Ты к Ангелу и жалобно сказал:

«Какое горе – это все предвидеть!
О, лучше б я грядущего не знал
И нес лишь долю собственного горя,
На каждый день назначенную мне!
Тогда все то, что я сейчас увидел,
На много бы распределилось лет,
Теперь же на меня оно все сразу
Обрушилось, предвиденьем моим
Рожденное до срока! Пусть не ищет
Вовеки человек узнать вперед,
Что будет с ним или его потомством!
Он может быть уверен лишь в дурном
И бедствия предотвратить не сможет
Предвиденьем, а будущее Зло
Не меньше настоящего послужит
Ему к мученью. Но теперь о том
Заботиться, пожалуй, уж излишне:
Предостеречь уж некого; немногим,
Избегшим наводненья, предстоит
От голода и ужаса погибнуть
Среди пустыни водяной. Я думал,
Что с прекращеньем на Земле войны
И грубого насилья понемногу
Все к лучшему пойдет: настанет мир
И счастья много дней увидят люди;
Ошибся я и вижу, что не меньше
Их портит мир, чем ужасы войны.
Зачем все это так? Скажи, небесный
Руководитель мой: ужель теперь
Конец для человечества настанет?»