Мэтт Торн - Твои фотографии

— А деньги у тебя есть?

Мартин вынул кошелек и посмотрел.

— Сотня фунтов.

— Отлично. Ты ведь купишь еще порошочка до вечеринки?

— Ладно, — нервно ответил он.

Она вынула мобильник и набрала номер.

Такси остановилось рядом с домом, где жил Зеркальщик. Хелена наклонилась к водителю и сказала:

— Не глуши машину, ладно?

Бенуа и Летиция остались в машине. Мартин и Хелена вышли и направились по дорожке к неприметному на вид домику. Хелена позвонила в дверь. Им открыл человек с помятым лицом, из одежды на нем были одни трусы.

— Билли, это мой друг Мартин.

Билли уставился на Мартина и низким монотонным голосом проговорил:

— У тебя кокс на лице.

Мартин посмотрел на Хелену.

— Ты же сказала, что больше ничего нет.

Хелена засмеялась, и они вошли. Прихожая была заполнена старыми тренажерами. Они прошли в гостиную. В углу комнаты они увидели человека в халате и белых перчатках. Он делал фокусы перед зеркалом, внимательно следя за своими движениями.

— Приветик, Зеркальщик, — сказала Хелена, — ну что, поймал себя?

Он не отвечал, продолжая свои манипуляции. Билли закопошился в углу комнаты. Мартин и Хелена присели.

— Боюсь, у нас не так много времени.

Зеркальщик кивнул.

— Билли, принеси Хелене ее конвертик.

Билли отправился на кухню и вернулся с маленьким конвертиком кокаина. Мартин заметил, что конвертик был свернут из страницы порножурнала. Он встал, приготовившись идти.

— Зеркальщик, я оставлю тебе здесь дорожку, ладно?

Он кивнул. Хелена высыпала тоненькую дорожку на стол. Билли снова подошел к ним, дожидаясь, пока ему заплатят. Мартин протянул деньги, и они с Хеленой собрались уходить. Билли проводил их до двери.

Элисон посмотрела на часы. Только что, между звонком матери и встречей с Мартином, она наслаждалась своим гостиничным одиночеством. Сказав себе, что делает это в образовательных целях как будущий секретарь Мартина в порножурнале, она включила канал для взрослых и посмотрела первую часть эротического фильма про двух сестер под названием «Образы в зеркале II». Хотя обеих сестер играла одна и та же актриса и сюжет представлял собой мягко-порнографические бредни, Элисон стало неприятно, что фильм в чем-то перекликается с ее собственной жизнью. По сюжету благоразумная сестра поменялась ролью с распутной сестрой — это напомнило Элисон о том, что всякий раз, пытаясь проанализировать свое отношение к ветрености Сьюзан, она к собственному неудовольствию констатировала, что к презрению примешивалась некоторая доля зависти. Не потому что ей хотелось пережить то же, что и сестра… тогда почему? Странно, что у двоих людей, воспитанных в одной семье, такие разные судьбы. Она вспомнила слова Джои о важности характера, и, хотя ей было противно принимать во внимание мнение человека откровенно ненормального, сказанное им хорошо соотносилось с ходом ее мыслей.

Элисон знала: стоит ей выйти из своего номера, и она непременно угодит в неприятности. Во всяком случае, ночь в постели с незнакомым мужчиной ей тогда предрешена. Но если не пойти в бар, то ничего подобного не произойдет. Если она останется в номере, все будет хорошо, и завтра утром она проснется без сожалений.

Она надела туфли и вышла из номера.

— Почему ты так много отсыпала Зеркальщику?

— Это правило. Всегда оставляй дорожку дилеру. Разве ты так не делаешь?

Мартин смутился.

— У меня нет дилера.

Такси остановилось у другого неприметного дома. Все вышли. Мартин заплатил водителю и спросил Хелену:

— Так чья же это вечеринка?

— Слышал когда-нибудь о группе «Скунс»?

— Нет.

— Когда я только приехала, они были популярнее. Но за последние два года сильно отстали от жизни.

Она нажала на звонок. Раздался щелчок, и они вошли.

Элисон вошла в бар «Телячьи нежности». Интерьером он напоминал спальню Стивена Тайлера. Из колонок доносилась песня группы Subbacultcha; в такт мелодии она прошагала к свободному столику. В последний раз она слышала песню Trompe le Monde больше семи лет назад в машине своего бывшего бойфренда, и она, кажется, отлично подходила для сегодняшнего вечера. За столиками располагались в основном одинокие мужчины и женщины. Все мужчины были слишком старыми, а женщины — слишком молодыми. По крайней мере в этом заведении персонал не будет обращаться с ней как с проституткой. К ее столику подошел официант и спросил, что она будет пить.