Уолтер Тевис - Ход королевы

– Прошу прощения, – вскинулся Кляйн. – Тронула – ходи.

Бет взглянула на него.

– Ты должна пойти слоном, – пояснил Кляйн, и по его лицу было ясно, что он этому рад – вероятно, уже догадался, что будет, если соперница пойдет пешкой.

Бет пожала плечами и постаралась напустить на себя беспечный вид, но внутри похолодела от внезапно возникшего чувства, которого она еще не испытывала за игрой в шахматы. Это был страх. Бет переставила слона на четвертое поле слона, откинулась на спинку стула и сложила руки на коленях. В животе закручивался тугой узел. Надо было сразу пойти пешкой.

Она рассматривала Кляйна, пока тот обдумывал положение на доске, и заметила появившуюся на миг коварную ухмылку. Он сделал ход ферзевой пешкой на пятое поле, нажал на кнопку над своим циферблатом и скрестил руки на груди.

Кляйн собирался побить одного из ее слонов. И страх мгновенно сменился яростью. Бет склонилась над доской и, подперев щеки ладонями, принялась внимательно изучать позицию.

Ей понадобилось почти десять минут, но в итоге она нашла то, что искала, сделала ход и снова откинулась на спинку стула.

Кляйн, похоже, не увидел того, что видела Бет, – и забрал ее слона, как она и рассчитывала. Бет выдвинула вперед пешку ферзевой ладьи, наметившись на дальнюю горизонталь. Кляйн хмыкнул, но отреагировал очень быстро – пошел ферзевой пешкой еще на одно поле. Бет сделала ход конем, чтобы обеспечить защиту следующему полю для пешки и, что более важно, поставить под бой ладью Кляйна. Он отвел ладью. Тугой узел в животе Бет стал потихоньку ослабевать и раскручиваться, зрение как будто обострилось до предела – ей казалось, она может сейчас прочитать мельчайший шрифт на листке в другом конце спортзала.

Бет опять пошла конем, преследуя черную ладью. Кляйн досадливо зыркнул на нее, подумал и снова переместил ладью – еще два хода назад Бет знала, что его ладья окажется именно на этом поле. Она в ответ поставила ферзя на пятое поле слона, прямо перед рокированным королем соперника.

Кляйн все с той же досадой, но вполне самоуверенно отправил на помощь ладье коня. Бет взяла своего ферзя, чувствуя, как начинают пылать щеки, и «съела» пешку перед черным королем, тем самым отдавая в жертву сильную фигуру.

Кляйн покосился на нее, но забрал белого ферзя – иначе уйти от шаха было невозможно.

Следующий шах Бет поставила слоном. Кляйн прикрыл короля пешкой, как она и ожидала.

– Мат в два хода, – спокойно произнесла Бет.

Соперник бешено уставился на нее:

– С какой стати?

– Ладья ставит очередной шах, затем конь объявляет мат, – ровным голосом пояснила Бет.

Кляйн нахмурился:

– Но мой ферзь…

– Ваш ферзь будет связан после хода королем.

Кляйн перевел взгляд на фигуры, еще раз внимательно изучил позицию и процедил сквозь зубы:

– Вот дерьмо!

Он не опрокинул своего короля на доску, не подал Бет руки – просто встал из-за стола и зашагал прочь, засунув кулаки в карманы.

Бет взяла карандаш и обвела в кружочек свою фамилию на бланке с записанной партией.

Когда она уходила из спортзала в десять часов вечера, на доске с турнирной таблицей под заголовком БЕЗ ПОРАЖЕНИЙ были уже только три фамилии: ХАРМОН по-прежнему занимала последнюю строчку, БЕЛТИК – первую.

Той ночью в своей постели Бет никак не могла заснуть, потому что сыгранные за день партии продолжали прокручиваться в ее голове сами собой, без остановки, даже после того, как схлынула радость победы.

Промучившись несколько часов, она встала и прошлепала в голубой пижаме к окну спальни, отодвинула штору и долго смотрела на недавно растерявшие листву деревья в свете уличных фонарей и на темные дома за ними. Улица дремала, тихая и пустынная. Между облаками проглядывал кусочек луны. Воздух был ледяной.

За время, проведенное в часовне приюта «Метуэн-Хоум» на духовных беседах, Бет научилась не верить в Бога и никогда не молилась, но сейчас она выдохнула едва слышно: «Господи, пожалуйста, дай мне сыграть с Белтиком и поставить ему мат».

В ящике ее письменного стола лежал футляр для зубной щетки, а в нем – семнадцать зеленых таблеток. Еще больше таблеток было в коробочке на полке шкафа. Чуть раньше она раздумывала о том, не выпить ли сразу две, чтобы все-таки заснуть, но не сделала этого. Вернулась в постель, обессиленная, умиротворенная, с пустотой в голове, и крепко заснула.

В субботу утром Бет надеялась, что ей дадут сыграть с шахматистом, у которого рейтинг будет выше 1800 – администратор за столиком у входа сказал ей, что таких на турнире трое. Но в списке пар участников значилось, что она играет черными с каким-то Таунсом, чей рейтинг всего 1724, то есть даже ниже, чем у ее предыдущего соперника, побежденного прошлым вечером. Бет вернулась к администратору и спросила, в чем дело.