Вольтер - Эстетика

Основа поэмы, объемлющей столько событий, та же, что и у нашего романа «Кассандр» [164] «Кассандр» – прециозный роман французского писателя Готье де Кост де Ла Кальпренеда (1610–1663). , некогда весьма модного, а ныне совершенно забытого, ибо, будучи столь же длинным, как «Неистовый Роланд», он не содержит в себе ни одной из красот Ариостовой поэмы; но пусть и были бы в нем эти красоты, изложенные французской прозой, довольно пяти или шести стансов Ариосто, чтобы их затмить. Основа поэмы сводится к тому, что большинство героев и принцесс, уцелевших на войне, встречаются после бесчисленных приключений в Париже, подобно тому, как герои «Кассандра» встречаются в доме Полемона.

«Неистовый Роланд» обладает достоинством, вовсе неведомым Античности, – это вступления к песням. Каждая из этих песен, точно зачарованный дворец, прихожая которого выдержана всякий раз в ином вкусе – то в высоком, то в простом, то даже в гротескном. Ариосто либо нравоучителен, либо весел, либо галантен, но неизменно естествен и правдив.

Взгляните хотя бы на вступление к сорок четвертой песне поэмы (всего их сорок шесть, причем поэма отнюдь не кажется растянутой), писанной рифмованными стансами, в которых не ощутимо никакой принужденности, поэмы, доказавшей необходимость рифмы для всех новых языков, очаровательной поэмы, доказавшей, и это особенно важно, бесплодность и грубость варварских эпических поэм, где авторы скинули ярмо рифмы, ибо не имели сил его нести, как однажды сказал Поп [165] …как однажды сказал Поп… – слова сказаны Попом Вольтеру в личной беседе. и написал Луи Расин [166] Расин, Луи (1692–1763) – сын Ж. Расина, автор стихов религиозного содержания, переводчик поэмы Мильтона «Потерянный и возвращенный рай» (1742), а также «Размышлений о поэзии» (1742). , который в данном случае был прав. Вот скорее подражание, чем перевод этого вступления.

Вряд ли найдется среди нас невежда, «которому неизвестно, что Астольф отправился в рай (песнь XXXIV) за здравым смыслом Роланда, потерявшего разум от страсти к Анжелике, и что затем он вручил его герою в тщательно закупоренной склянке.

Пролог к тридцать пятой песне намекает на это приключение.

Этого molle et facetum [167] «molle et facetum» (латин.) – «изящно и забавно» (цитата из «Сатир» Горация). Ариосто, его светского изящества и чистоты слога, умения пошутить, которым проникнуты все песни поэмы, не только не передал, но даже не ощутил Мирабо [168] Мирабо, Жан-Батист (1675–1760) – французский писатель и переводчик «Неистового Роланда» Ариосто (1741) и «Освобожденного Иерусалима» Тассо (1724). , переводчик Ариосто, ему и в голову не пришло, что Ариосто посмеивался над собственными вымыслами. […]

У Ариосто был дар легко переходить от описания ужасных картин к картинам самым сладострастным, а от них – к высоконравственным наставлениям. Но что в нем еще поразительней, это умение пробудить живой интерес к своим героям и героиням, хотя тех и невероятное множество. В его поэме почти столько же трогательных событий, сколько гротескных приключений, и читатель до того свыкается с этим пестрым чередованием, что переходит от одних к другим без всякого удивления.

Не знаю, какой шутник пустил первым остроту, приписываемую кардиналу д’Эсте [169] …кардиналу д’Эсте… – Имеется в виду кардинал Ипполито д’Эсте (1479–1520), на службе у которого одно время находился Ариосто. : «Messer Lodovico, dove avete pigliato tante coglionerie?» Кардиналу следовало бы добавить: «Dove aveto pigliato tante cose divine?» [170] «Messer Lodooico, dove avete pigliato tante coglionerie?» (итал.) – «Господин Лодовико, где вы набрали столько чепухи?»; «Dove aveto pigliato tante cose divine?» – «Где вы набрали столько божественных вещей?» Посему его и называют в Италии «il divino Ariosto» [171] «il divino Ariosto» (итал.) – божественный Ариосто. .