«Гудибрас» настолько же выше творений Скаррона, насколько человек из хорошего общества выше какого-нибудь кабацкого сочинителя песен с площади Ла Куртий. Героем «Гудибраса» был реальный человек. Он был военачальником у Ферфакса [117] Ферфакс, Томас (1612–1671) – английский генерал, принявший активное участие в событиях революции на стороне Кромвеля.
и Кромвеля, звали его сэр Сэмюэль Льюк.
Поэма Гарта о лекарях и аптекарях написана не столько в бурлескном стиле, сколько в стиле «Налоя» Буало; в ней больше воображения, разнообразия, простодушия и т. д., чем в «Налое», и всего поразительней, что глубокая эрудиция облечена здесь в прекрасную форму благодаря тонкости и изяществу стиля. Начинает он примерно так:
О Муза милая, о том хочу узнать я,
Как в граде Лондоне аптекарская братья
Вступила с медиками в бой во благо нам:
Их меж собой стравить пришло на ум богам.
Но как позволили они, тузя друг друга,
Больным здоровыми вставать с одра недуга?
И как осмелились на шлем сменить парик,
Пилюлю на ядро, клистир на острый штык?
Им слава грезилась, затем и воевали,
Свою теряли жизнь, а нашу продлевали
Прайор, бывший вплоть до Утрехтского мира полномочным послом во Франции, берет на себя роль посредника в опоре философов о душе. Его поэма выдержана в стиле «Гудибраса», получившем название «doggerel rhymes» [118] …«doggerel rhymes» (англ.) – бурлескные стихи.
, что равнозначно «stilo Bernesco» [119] …«stilo Bernesco» (итал.) – шутливый стиль.
итальянцев. Выясняется великий вопрос: пребывает ли душа вся во всем или она помещается позади носа и глаз, никуда не выходя из своей конуры? Следуя последнему воззрению, Прайор сравнивает душу с папой, который, никогда не покидая Рима, рассылает повсюду своих нунциев и соглядатаев, дабы знать, что творится в христианском мире.
Осмеяв различные системы взглядов на душу, Прайор предлагает свою. Он замечает, что двуногое животное в младенчестве изо всех сил сучит ножками, когда имеют глупость его пеленать; отсюда он умозаключает, что душа входит в новорожденного через ноги, годам к пятнадцати она поднимается до середины тела, затем вступает в сердце, потом в голову, откуда и выходит ногами вперед, когда животное испускает дух. В конце этой неподражаемой поэмы, изобилующей искусными стихами и мыслями, столь же тонкими, сколь забавными, мы находим прелестную строку Фонтенеля:
Игрушки есть на все лета.
Прайор просит судьбу одарить его погремушками на старость:
Give us play things for our old age [120] «Give us playthings for our old age» (англ.) – «Дай нам игрушки на старость лет».
.
Разумеется, ни Фонтенель не взял этой строки у Прайора, ни Прайор у Фонтенеля. Произведение Прайора написано за двадцать лет до Фонтенеля, а Фонтенель не знал английского.
Поэму заключает вывод:
Не для меня пример Катона:
У нас, в трагедии одной,
Он, на основе слов Платона,
Уйти решает в мир иной.
Ну, а по мне Платон хваленый
Исполнен скукою зеленой,
А скука злость вселяет в нас.
Возьмите ж от меня тотчас
Рене, Декарта, Цицерона
И дайте мне бокал граненый –
Усладу и души, и глаз!
Будем различать во всех этих поэмах забавное, легкое, естественное, вольное от гротескного, буффонного, низменного и, главное, нарочитого. Знатоки разбираются в оттенках, а ведь в конечном итоге судьбу произведений решают они.
Лафонтен иногда снисходил до бурлескного стиля.
Однажды некий карп-чудак
Стал проповедовать из лодки,
Но кончил дни свои, увы! – на сковородке.
(Басня X, кн. IX)
Федр [121] Федр – римский баснописец (I в. н. э.), многие сюжеты своих басен заимствовал у Эзопа.
в своих баснях никогда не пользуется этим стилем; хотя он и отличается большей точностью и чистотой слога, но не обладает изяществом и простодушной мягкостью Лафонтена.
Вам угодно познакомиться с Данте. Итальянцы называют его божественным, но это божество сокрытое, немногим внятен сей оракул; у него есть и свои толкователи, но это, возможно, еще одна причина остаться непонятным. Слава Данте пребудет вечно, ибо его не читают. Есть в нем два десятка строк, знакомых всем наизусть; этого довольно, чтоб избавить себя от труда проникнуть в остальное.
Божественный Данте был, как говорят, человек несчастный. Не думайте, что он слыл божественным в свою эпоху и был пророком в своем отечестве. Правда, он был приором, не приором монастыря, а приором [122] Правда, он был приором… – Политическая деятельность Данте началась с 1295 г. В течение двух месяцев, с 15 июня по 15 августа 1300 г., Данте был одни из семи приоров Флоренции.
Флоренции, то есть одним из сенаторов.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу