Олег Суворов - Любовь Сутенера

— Ну и на фига мне знакомиться с твоей бывшей телкой и ее мужем?

— Хотя бы затем, чтобы посмотреть на счастливую супружескую пару, — с трудом нашелся я. — Может быть, когда-нибудь и как-нибудь, когда тебе окончательно надоест пьянство и блядство и захочется нормальной семейной жизни, мы с тобой подадим заявление, и тогда…

— Ох, ты какой! — неожиданно разъярилась моя непредсказуемая подруга. — Может быть, когда-нибудь и как-нибудь! Подумаешь, какое одолжение он мне делает! Да неужели я стану этого ждать! К твоему сведению, Сережа, я еще подумаю, стоит ли мне соглашаться на твое предложение.

— Но почему?

И тут Катюха почти буквально процитировала слова Кармен, но не из оперы, а из одноименной новеллы Мериме, только вместо слова «досаждали» употребила более современное и энергичное — «доставали»:

— Я не хочу, чтобы меня доставали и особенно чтобы мной командовали. Я хочу быть свободной и всегда делать то, что мне нравится.

— Неужели тебе настолько нравится блядовать? — горестно изумился я.

— Мне нравится спать с мужчинами! — последовал категорический ответ.

— А я кто? Или тебе меня одного мало и непременно требуется многомужество?

Не помню уже, что она мне ответила, поскольку весь наш дальнейший разговор перерос в бешеную ругань со взаимными обвинениями в полнейшем непонимании и «тупизме». Тем не менее в назначенный Мариной день мы с Катюхой (которая чертовски тщательно приготовилась к этой встрече, а потому выглядела так соблазнительно, что на нее все оглядывались!) сидели в пресловутом кафе и ожидали прибытия второй супружеской пары.

Кафе находилось в глубоком подвале — и это мне крайне не понравилось. При любом виде ничегонеделания, трезвом или пьяном, самое главное — это зрительные впечатления. За границей это давно поняли, поэтому там так много кафе, расположенных на какой-нибудь живописной площади, напротив старинной церкви или памятника. Более того, каждый ресторан или кафе стремится к максимальной открытости — большие, абсолютно чистые витрины, благодаря которым и посетители и прохожие взаимно созерцают друг друга. Российские же бары и рестораны своей закрытостью напоминают банки, а то и бомбоубежища — окна плотно занавешены и загорожены решетками, в дверях дежурит швейцар или охранник, да и сами двери порой открываются только по звонку с улицы. Не имея окон, такие заведения в случае необходимости вполне могут выдержать осаду целой банды рэкетиров.

Но в отсутствие рэкетиров приходилось созерцать голые стены, убогие панно с видами Флоренции или пьяных посетителей. А ведь одно дело, когда бездельничаешь перед пустым местом, другое — когда перед великолепным пейзажем или памятником. В этом случае чувствуешь себя «духовнее и возвышеннее», а потому и не позволяешь себе напиваться.

Зато официант повел себя как настоящий итальянец:

— Сегодня мы можем предложить нашим уважаемым гостям отведать оленину с черникой, печень в кисло-сладком соусе, утиную грудку с ветчиной и трюфелями, фаршированные кишки молодого барашка, равиоли из морской рыбы с подливкой из икры, спаржу с трюфелями… — с ходу заговорил он.

Катюха оглянулась на меня, но я снисходительно улыбнулся, дескать, заказывай что хочешь, не жалея денег!

— …Телятину с шалфеем, ветчиной и сыром, ризотто с креветками и грибами, приправленные белым вином и чесноком, слегка обжаренные креветки и молодые кальмары…

Мне интересно было бы прослушать весь этот список до конца, однако Катюха не выдержала и остановила официанта:

— Пожалуйста, принесите мне последнее блюдо.

— Прекрасно, — обрадовался тот, — я вижу, что синьора предпочитает морскую кухню. В таком случае позвольте предложить вам красное вино с запахом букета фиалок — Chianti Classico.

— Хорошо.

— А вам, синьор?

— А мне телятину с шалфеем и сто пятьдесят граппы.

— Благодарю вас. Сейчас все будет готово.

Стоило ему уйти, как Катюха заявила:

— По-моему, здесь совсем неплохо.

— Я рад, что тебе нравится, однако ты и веди себя соответственно.

— Что ты имеешь в виду?

— Сама знаешь.

Моя несравненная подруга пожала плечами, делая вид, что не понимает моих намеков, но даже в такой ситуации осталась верна себе! Стоило ей ненадолго отлучиться в туалет, как она вернулась с блестящими от возбуждения глазами и, что самое характерное, походкою типичной бляди.

— Представляешь, — начала Кэт, кивая куда-то в сторону, — вон тот тип в сером костюме сейчас встретил меня на лестнице и с ходу предложил двести баксов, если я соглашусь немедленно поехать к нему домой. Но я заявила, что не одна и поэтому вынуждена отказаться.