Виктор Пронин - Как много в этом звуке…

Бомж поднялся со своей кушетки, подошел к подоконнику, взял там два стакана, вилки и нож, позаимствованные в буфете. Все это он положил на стол и вернулся к своей кушетке, предоставив Зайцеву самому накрыть стол, разворачивать буженину, открывать бутылку. Что Зайцев послушно и проделал — разлил водку по стаканам, нарезал буженину, хлеб, помидоры.

— Кушать подано, — сказал он, развернувшись вместе со стулом к столу. Ваня сел напротив, взял свой стакан, молча чокнулся со следователем и выпил.

— Все очень просто, капитан, — сказал бомж, закусив помидором. — На некоторых банках, из тех, что остались на промежуточной площадке, губная помада. Трех разных цветов. На водочных бутылках помады нет. Только на банках из-под кока-колы.

— А шприцы? — напомнил Зайцев.

— Шприц, — снова поправил его Ваня. — Кстати, ты его изъял?

— А зачем? Этих шприцов на каждой площадке…

— Вчера им не пользовались ни мальчики, ни девочки… Это старый шприц.

— А они не всегда пользуются новыми, — заметил Зайцев.

— Тем, который валялся у подоконника, воспользоваться нельзя. Поршенек уже не двигается. Присох, приржавел… И еще, капитан… Человек, который угощал нас водкой из холодильника, сказал, что молодежь гудела до полуночи.

— И что из этого следует?

— А бомжара сгорел на рассвете. Около пяти утра.

— Какой бомжара?! — отшатнулся Зайцев от стола.

— Сегодня утром на площадке второго этажа сгорел бомж, — негромко произнес Ваня и снова наполнил стаканы. А поскольку я тоже бомж… То для меня важно найти человека, который это сделал. Давай, капитан, помянем раба божьего… Мир праху его, земля пухом, как говорится, — и Ваня, не чокаясь, выпил до дна.

Выпил и Зайцев. Да так и остался сидеть с пустым стаканом в руке и уставившись невидящим взглядом в стену.

— Почему ты решил, что это был бомж? — наконец спросил он.

— Капитан… Если сгорит мент, ты ведь сразу догадаешься… Кусочек погона, пуговица, лычка… Здесь то же самое… Возле уха у него остался несгоревшим клок волос, ноготь на большом пальце правой руки… Ты видел когда-нибудь ногти у бомжей? Я не в счет, я под твоим присмотром… Так вот, один ноготь на большом пальце огонь пощадил… Подошвы ботинок, дыра на носке… Щетина на подбородке… Она ведь тоже разной бывает… Некоторые носят щетину, потому что модно… А некоторые — по другой причине…

— Но это же меняет дело, — озаренно проговорил Зайцев, поднимаясь. — Все предстает совершенно в другом свете… Если это действительно так… Все, Ваня, заканчивай тут без меня, я пошел! — И Зайцев быстрыми решительными шагами направился к двери.

— Подожди, капитан, — остановил его Ваня.

— Ну? — обернулся Зайцев уже из коридора.

— Ты бы заглянул завтра ко мне… Часа в четыре… Утра.

— Зачем?

— Пойдем на задержание, — и Ваня вскинул правую руку вверх и чуть в сторону, как это делали древнегреческие боги в минуту ответственную и судьбоносную. — Убийцу будем брать. Хочу при этом присутствовать. Дело чести, капитан.

На следующее утро, ровно в четыре часа, когда рассвет едва забрезжил над крышами домов, в дверь бомжары раздался четкий, частый стук.

— Входи, капитан, — устало проговорил Ваня, поднимаясь с кушетки. Он был уже одет, обут и полностью готов к выходу.

— Не передумал? — спросил Зайцев вместо приветствия.

— Ты с машиной?

— И с двумя оперативниками. Считай, группа захвата поступила в полное твое распоряжение.

— Это правильно, — кивнул Ваня. — Можно сказать, грамотно, — добавил он, уже спускаясь по лестнице.

— Куда едем? — Зайцев включил мотор «газика».

— По вчерашнему адресу. Улица Петровская, как мне помнится. Въезжаем во двор, останавливаемся недалеко от знакомого нам подъезда, гасим габаритные огни и ждем.

— Чего ждем? Погоды?

— Не надо, капитан, нервничать, — произнес Ваня, когда машина остановилась и Зайцев действительно выключил все огни. — Клиент на месте, ничего не отменяется.

— Он живет в этом же доме?

— На седьмом этаже, — усмехнулся Ваня.

— Господи! — простонал Зайцев. — А про этаж-то откуда тебе известно?

— Думаю, — Ваня чуть вскинул правую руку вверх и в сторону. — Могу тебе сказать даже, чем он занимается в данный момент.

— Ну?

— Чай пьет, — Ваня помолчал. — А вот сейчас спускается в лифте. У них там от лифта к входной двери еще один лестничный пролет вниз… Ты предохранитель на пистолете снял?

— Успею, — проворчал Зайцев.

И в этот момент неожиданно громко хлопнула входная дверь. Вышедший человек в темном пиджаке и джинсах хотел было попридержать дверь, но не успел, и она громыхнула сильнее, чем ему бы хотелось.