Филип Арда - Беспросветный Тупик

— Постараюсь, — пообещал Эдди. — Выздоравливай поскорее, мама.

Начался дождь, и его капли смешались со слезами, стекавшими с материнского лица. Миссис Диккенс чистила лук.

Когда Эдди забрался в крытый экипаж Безумного Дяди Джека, оказалось, что по крайней мере одно место в нем уже занято. В углу сидела пожилая дама и гладила горностая.

— Ты Малькольм? — спросила дама голосом, которым можно было натирать сыр.

— Вы ошибаетесь, мадам, — возразил Эдди. — Меня зовут Эдмунд.

— Я обращаюсь не к тебе, а к горностаю, — раздраженно отмахнулась от него дама. — Итак, я жду ответа, — настаивала она, пристально глядя на зверька.

Горностай не проронил ни звука. Он даже не шелохнулся и глазом не моргнул. Дама ухватила его за хвост и подняла к самому потолку коляски (на тогдашнем языке это называлось «поднять на должную высоту»). Горностай оставался неподвижным, как доска.

— Ты Малькольм? — вновь потребовала ответа пожилая дама.

И тут Эдди Диккенсу пришло в голову, что она, по-видимому, сумасшедшая, а зверек — набивное чучело. Он решил — от греха подальше — занять место напротив дамы.

— Оставь это сиденье в покое! — взвизгнула она, и Эдди опасливо застыл на месте.

В эту минуту Безумный Дядя Джек просунул свою узкую голову в дверцу экипажа.

— Не обращай на нее внимания, — посоветовал он Эдди неожиданно резким и решительным тоном. — Она сумасшедшая.

— А кто она такая, сэр? — шепотом спросил Эдди с застенчивой улыбкой.

— Салли Горностай, — ответил его двоюродный дедушка.

— Ее так назвали в честь набивного чучела, которое она постоянно теребит? — поинтересовался Эдди.

— Я имел в виду горностая, наглый щенок! — рассвирепел его двоюродный дедушка. — А эта добрая леди — моя жена, Безумная Тетя Мод. Она приходится тебе двоюродной бабушкой. И, к твоему сведению, она вовсе не сумасшедшая.

Эдди покраснел до корней волос.

— Прошу прощения, уважаемый двоюродный дедушка, — поспешил извиниться мальчик. — Простите меня и вы, достопочтенная двоюродная бабушка, — проговорил Эдди, окончательно сконфузившись. Он еще не успел отъехать от дома, а уже умудрился оскорбить обоих новоявленных родственников.

— Проехали, — сказал Безумный Дядя Джек и переменил тему. — Я ненавижу крытые экипажи и поэтому поеду на крыше вместе с багажом. Увидимся, когда прибудем в Беспросветный Тупик.

— В Беспросветный Тупик?

— Ну да, к нам домой. Ты можешь считать его также и своим домом, пока твои родители не излечатся от своего ужасного недуга, — пояснил Безумный Дядя Джек.

С этими словами двоюродный дедушка Эдди взобрался на крышу экипажа и устроился там рядом с сундучком своего внучатого племянника.

— Трогай! — распорядился Безумный Дядя Джек. — Поехали!

Ничего не произошло. Иначе говоря, экипаж не сдвинулся с места ни на сантиметр.

— Кучер, вперед! — скомандовал Дядя.

Видимо, только тут Безумный Дядя Джек обнаружил, что у них нет кучера. Подняв голову к потолку, Эдди понял, что его двоюродный дедушка пробирается к козлам экипажа.

Добравшись до места кучера, Безумный Дядя Джек издал какой-то звук, похожий на причмокивание. Как правило, после такой команды конное транспортное средство трогается с места.

Но в данном случае экипаж даже не шелохнулся. Воцарилась тишина; слышен был только мягкий стук дождевых капель по шкурке горностая, которого двоюродная бабушка Эдди выставила в окно.

— Надеюсь, ты славно повоевал, мой храбрый мальчик? — обратилась она к Эдди.

— Какую войну вы имеете в виду? — вежливо поинтересовался Эдди.

— Сколько врагов ты уничтожил? — спросила она.

— Вообще-то ни одного, — ответил Эдди. Разговаривать с Еще Более Безумной Тетей Мод было не легче, чем с ее мужем.

— Тогда нечего корчить из себя маленького лорда! — вспыхнула она, втаскивая горностая обратно в экипаж. — Ну что, Малькольм, ты утолил жажду? Заложил за воротник? Доволен, что пропустил стаканчик?

— А где лошадь?! — донеслось до них восклицание мистера Диккенса.

Эдди узнал отца по голосу, хотя его интонация показалась мальчику еще более желтой и расплывчатой по краям, чем раньше.