Ким Сын Ок - Зарисовки ночной жизни

Ёнсун с письмом на коленях замерла, опустив голову. Ей живо представилось, будто это происходит прямо сейчас на ее глазах, как Ингу в военной форме, улыбаясь, выскакивает из автобуса.

До нее доносились шелест дубовых листьев, колыхаемых пролетающим ветром, и монотонный стрекот цикад. Девушка задумалась, что бы ей надеть на завтрашнее свидание. «Надену голубую рубашку из рами [10] Тонкая белая летняя ткань, сотканная из нити упругой кожуры стеблей китайской крапивы. . А вот юбка из рами, хоть она и новая, для незамужней не подойдет — ее специально приготовили на после свадьбы. Вот была бы у меня цельнокройная модная юбка из хорошей ткани… А одалживать у кого-то ради встречи с Ингу тоже неудобно. Юбка из сатина? Эх, только подумаешь о ней, уже деревенщиной отдает… Правда, Ингу всегда говорил, что ему все равно, в каком я наряде. Вот намоюсь сегодня мылом до блеска, и голову помою, чтобы не было запаха грязных волос, и что ни надену, Ингу уж точно скажет, что я красивая. Он говорил, что ни в городе, ни даже в Пусане, Дэгу и Сеуле, и нигде в другом месте не найдется такой красавицы, как я… И хоть я не верю этим словам до конца, в любом случае Ингу никогда не ворчал по поводу одежды. К тому же это только говорится, что в город, на самом деле, как только встречу Ингу, так мы сразу вместе обратно и вернемся», — так она успокаивала себя. На душе отлегло, и она решила поймать цикаду, чтобы по дороге домой забежать в дом Ингу и подарить ее младшему братишке. Ёнсун похлопала ладонями по земле, чтобы не скользили, и стала забираться на дуб.

Не поймав ни одной цикады и забыв на некоторое время о прополке хлопчатника, она удобно устроилась на ветке дуба, разглядывая в просвет между шелестящими листьями голубое небо и облака, напоминающие ледяные дворцы. Вдруг снизу раздался человеческий голос:

— Ну и ну, где это видано, чтобы такая кобылка по деревьям лазила!

Голос принадлежал женщине лет пятидесяти, сидящей рядом с огромным узлом. Спускаясь, девушка подумала, что эта незнакомая женщина, скорее всего, торговка, так как она ее не встречала даже в соседней деревне.

— И что же там на дереве делала такая славная девушка? Не о любимом ли мечтала? — осведомилась торговка, утирая пот с лица замызганным платком. Ёнсун решила, что ей пора возвращаться к прополке, и взялась уже было за свое полотенце.

— Ну и жарища! — снова заговорила женщина, развязывая тесемки на своей рубахе и обтираясь. — Ты оттуда? — спросила она у Ёнсун, кивнув подбородком в сторону ее деревни.

— Да, — ответила Ёнсун и двинулась было в сторону поля.

Женщина проворным движением ухватила Ёнсун за лодыжку:

— Давай чуть потолкуем!

— Мне работать нужно… — отговорилась Ёнсун. — Я уже наотдыхалась…

— Да будет тебе, поболтай со мной, пока пот чуть обсохнет… Покамест идешь от деревни к деревне, встретить человека, с которым словом переброситься — большая удача, а то от тоски и одиночества помереть можно.

Массируя вытянутые ноги, женщина кивком головы пригласила девушку сесть рядом.

Ёнсун решила еще чуть-чуть отдохнуть и присела около узла, что давеча женщина опустила на землю.

— Вы, наверно, издалека идете? — спросила она у женщины.

— И не говори, из такого далека-далека пришла, туда-сюда заглядывая, вот и до вас добралась… — ответила торговка. — Ты только посмотри на нее, какая ладная да красивая девушка! Наверняка за богатого пойдешь… Хочешь, я тебя сосватаю?

— Вы торговлей занимаетесь?

— Точно, торгую. Сколько тебе в этом году стукнуло?

— Двадцать один. А что за товар у вас?

— Самая счастливая пора!.. Я волосы скупаю…

— А! Так значит, вы не продаете товар, а покупаете…

— Ну, это тоже торговля. В деревнях волос покупаю, а в другом месте сбываю.

— Несколько дней назад сюда уже заходила скупщица волос, поэтому в нашем селе нечем поживиться…

По лицу торговки пробежала тень разочарования. Ёнсун стало жалко бедную женщину, и она попыталась ее утешить:

— Хотя, кто знает, может, и найдутся еще желающие продать волос…

— Ну надо же… Однакось в убытке остались местные-то… не знаю, сколько давала та скупщица, но с моей шикарной ценой не сравнится…

— А почему вы так задорого скупаете?

— А я его и на фабрику, где костюмы шьют, сдаю, и даже за границу в Америку отсылаю, вот и получаю отменную стоимость за него. Однако ж, говоришь, была уже?.. — переспросила торговка, причмокивая губами и морщась.

Пошарив в складках юбки, она извлекла кошель, из которого вытащила папиросу, сунула ее в сизоватые губы и закурила.