Александр Сидоров: Поднимите мне веки, Ночная жизнь ростовской зоны - взгляд изнутри

Фима Жиганец

Поднимите мне веки. Ночная жизнь ростовской зоны: взгляд изнутри

ОТБОЙ в зоне - двадцать два нуль-нуль. По выходным - в двадцать три. Но сегодня пятница.

А впрочем, за "колючкой" отбой - понятие относительное. Все арестанты давно усвоили старое зэковское правило - "В тюрьме отбоя нет". После десяти самая-то жизнь и начинается. Особенно - на зоне строгого режима.

- Это просто праздник какой-то, - задумчиво глядя в окно, произносит сухощавый арестант лет пятидесяти. А может, шестидесяти. У таких старых бродяг, потоптавших немало лагерей от Астрахани до Лабытнанги, трудно на вид определить возраст.

- Ты скажешь, дядя Коля, - усмехается молодой рыжий кавказец. - Погода паскудная - дождь да ветер.

- А ты что, в парк культуры собрался прошвырнуться? Что нам тот дождь: мы не в солнечной Анталии. Зато прапора лишний раз по зоне рысачить не будут.

Дядя Коля отхлебывает из кружки горячего чифира и передает кавказцу.

- Не нравится мне, Алихан, обстановка в отряде. Стоит на десять суток в шизняк отлучиться, начинаются какие-то мышиные движения, козлиные наезды... Нехорошо, братка.

Философский разговор о "мышиных движениях" происходит в каптерке шестого отряда, на втором этаже общежития. Помещение каптерки приспособлено, можно сказать, под "элитный номер" на двух человек. Эти двое и чаевничают-полунощничают у "чифирбака". Тот, что постарше, в спортивных штанах "Адидас" и в полосатом "рябчике" (как по-матросски называют бывалые зэки тельняшку) - Коля Тайга, "битый каторжанин", особо опасный рецидивист, переведенный в колонию строгого режима из "полосатой" зоны, с Печоры. Таких арестантов обычно немного. "Рецидуям" смягчают режим не слишком охотно. В новой "зоне" Тайге прочили место "положенца" (по-старому, "пахана"). Но дядя Коля, сославшись на возраст, просто стал "смотрящим" в отряде.

Алихан Джичоев (погоняло "Князь") - подручный Тайги. "Тяжеловес", как называют таких ребят на зоне. В шестнадцать лет бежал Алихан из родимой Осетии, скрываясь от родичей одного парнишки, которому по горячке проломил голову. Поступил в строительный институт, проучился один курс, выступал в студенческой сборной по вольной борьбе. Однажды после соревнований и столкнулся случайно с двумя своими гонителями. Схлопотал первый срок за тяжкие телесные. И пошло-поехало: в зоне "правильные пацаны" заметили, взяли под крыло, на волю вышел уже "с понятием". Но продержался недолго. Опять характер подвел. Как рассказывает сам Алихан: "Придавил мужчинку".

- Ништяк, дядя Коля, разберемся, - пытается успокоить "положенца" Князь.

- Разберемся, разберемся... - хмуро повторяет Тайга слова осетина, и в это время из спального помещения доносятся громкие вопли с матом. - Это что еще за цирк? - вскидывает брови Тайга, взглянув на Алихана. - Что за кипиш на болоте? Кумовьев скликают?!

Князь пулей вылетает из каптерки и через минуту волочет за шиворот двух зэков, один из которых не намного уступает ему в размерах.

- Вот они, бакланюги! Погрызлись, кому что по ящику смотреть! Битюг со своими желает по 35-му какой-то боевик, а другим мужикам сексу подавай...

- Будет у них секс, - спокойно обещает Тайга. - Сейчас придут кумовья и всех перетрахают. Вы что, озверели? Орете на всю зону, как потерпевшие!

- А че он... - растерянно машет в сторону животастого битюга конопатый мужичонко.

- Все сказал? - обрывает "смотрящий". - Теперь твоя очередь, Василий. Что, на воле боевиков не хватало? Когда тебя менты раком на капоте под "калашом" держали...

-Это нехороший базар, Тайга, - глухо бурчит Битюг. - Меня раком никто...

- Угу. На всю Расею-матушку твою позу по этому же ящику демонстрировали. Надо было права качать, когда тебя "маски-шоу" враскарячку ставили. А теперь ты уж дай мужикам сеанса нахвататься. Где им еще голых телок поглядеть? На лагерных "петухов" не у всякого поднимается. Пусть расслабляются. Потом с Дуней Кулаковой на "дальняке" поручкаются - проблем меньше будет. И не серди меня, - обрывает Тайга Битюга, не давая тому возразить. - Хорош бакланить. Забыл, как мы неделю без телевизора сидели?

Вокруг ночных посиделок у телевизора между арестантами и начальством идет вечная борьба. В двадцать два часа оперативный дежурный централизованно обесточивает общежития отрядов, оставляя лишь тусклый ночничок в спальном помещении. Но зверехитрое зэковское племя только ухмыляется в ответ на эти выдумки "начальничков". Свой же брат электрик протягивает по стенам скрытую проводку, которую не обнаружить ни один "пупкарь", как называют контролерский состав - младших инспекторов по надзору. Так что свет "на бараке" есть всегда. Но если при внезапной проверке "хлопнут" арестантов за просмотром "ящика" после отбоя, могут лишить такого удовольствия на неделю, а то и больше.