Елена Анопова - Блудная дочь возвращается

«И возведя Его на высокую гору, дьявол показал ему все царства вселенной в мгновение времени. И сказал Ему дьявол: “Тебе дам власть над всеми силами царства и славу их, ибо она передана мне, и я, кому хочу, даю её. Итак, если Ты поклонишься мне, то всё будет Твоё”.

Иисус сказал ему в ответ: “Отойди от Меня, сатана”» (Лк,IV, 5-8).

Роль Крестовского оказалась несчастливой. Высоцкого в спешном порядке заменили Олегом Далем.

Но первым героем из четвёрки будущих путешественников по «Земле Санникова», встреча с которым мне запомнилась еще до съёмок, был Владислав Дворжецкий.

- Это Владик Дворжецкий! Знакомьтесь! А это Леночка, наш костюмер! - радостно сообщила Алка Майорова, помреж.

Она буквально впихнула актёра в мою костюмерную, на секунду сверкнув своей великолепной улыбкой, и скрылась по своим делам. Я в этот момент никого не ждала - судя по расписанию на фотопробы, которое мне каждое утро вручали, очередной актёр должен был появиться ещё не скоро, и я спокойно сидела и вязала.

- Ой, что это вы вяжете? - обрадовался Влад - Я тоже люблю вязать, только у меня лучше получается. У вас петли слабые, а у меня ровнее и плотнее вязка! - очень заинтересованно, как к старой знакомой, обратился ко мне Влад, теребя полотнище в моих руках.

Я была крайне удивлена и такой общительностью, и темой разговора, что, видимо, отразилось на моём лице.

- А что вы удивляетесь? Александр II тоже вязал, и вообще мужчины неплохо вяжут. Это успокаивает, занимает руки, когда хочется подумать и отвлечься…

В общем, Влад сразу расположил меня к себе, оказавшись милым, весёлым и непривередливым человеком. Я его видела раньше только в «Беге»* и, естественно, коррелировала его личность с характером нервного, безумного и жёсткого офицера, роль которого Влад играл. В дальнейшем моё впечатление от первой встречи только окрепло, у нас складывались дружеские отношения на протяжении всех съёмок. Поэтому, забегая вперёд, скажу, что меня очень удивила одна из последних наших встреч. Это было уже глубокой осенью в Ялте, где происходили досъёмки фильма. Это была локальная экспедиция с небольшим количеством актёров и, следовательно, костюмов. Поэтому мой маленький номер в гостинице использовался и как костюмерная. Часть костюмов актёры забирали к себе в номера и обычно, не заходя ко мне, шли на грим. И только после грима заглядывали ко мне. Так что я могла подольше поваляться в постели. В тот день Влад рано утром вошёл ко мне в номер и сел прямо на кровать, тем самым разбудив меня. «Лена, ты бы вышла за меня замуж?» Вопрос был настолько неожиданным, тем более спросонья, что я, не задумываясь, ответила: «Нет!» Правда, тот же ответ был бы и в том случае, если бы мне дали как следует проснуться и подумать.

- Конечно, разве я мужчина? Я прихожу сюда, мне надевают накладочку, клеят ресницы, мажут губки! Разве я мужчина? - и с этими словами он поднялся и вышел из номера.

Не помню, несколько серьёзно я отнеслась к этому визиту. Скорее всего, просто не придала значения. Это явно не было похоже на шутку, но, возможно, было минутным наваждением? Мое отношение к Владу всегда было тёплым и дружеским. Ни в начале фильма, ни в конце, никогда я не смотрела на него как на возможного любовника. Тем более, что Алка, придя однажды, ещё в Москве, в костюмерную и увидев на столе подаренную Владом фигурку рыжей лисы, доверительно сообщила мне, что Влад её возлюбленный и у них серьёзный роман. Я заверила помрежку, что на «её собственность» и не думала покушаться, и тут же предложила ей забрать статуэтку, что она и сделала. Насчёт серьёзного романа я, конечно, сомневаюсь, но уже в первой экспедиции в Зеленогорске однажды нашла нашу комнату запертой изнутри. Как мне сообщили соседки-гримёрши, там «отдыхают» Влад с Алкой. Сама я свечку не держала и со стороны никогда бы не сказала, что между ними что-то было, тем более, что летом в Ленинграде у неё был уже другой любовник.

Алка Майорова была моей ровесницей. Красивая, белозубая, со стройной мальчишеской фигурой, бесшабашная и немного распущенная, она мне нравилась своим оптимизмом и открытостью: «рубаха-парень». Несмотря на возраст, в кино она была старожилкой, а многих известных лиц знала довольно близко. Из нас образовалась дружная тройка ровесниц, стоящих на одной ступени киношной иерархической лестницы: Зинка Циплакова, Алка Майорова и я. С остальными членами группы в период фото- и кинопроб мы почти не были знакомы, видели всех мельком. Тем более, что группа формировалась в спешном порядке и с некоторыми из работников мы знакомились уже в поезде или по прибытии на место - в Зеленогорск под Ленинградом. Начиналась моя первая в жизни киноэкспедиция.