Хулио Кортасар - Некто Лукас [Авторский сборник]

Чуть за пятьдесят — все мы мало-помалу начинаем умирать с другими умершими. Великие маги-волшебники нашей молодости один за другим покидают этот мир. Мы уже и не думали о них, они остались где-то там, в истории, «other voices, other rooms» [111] «Иные голоса, иные комнаты» ( англ. ) — отсылка к повести североамериканского писателя Трумена Капоте (1924—1984). привлекли наше внимание. Конечно, и там они остались лишь в виде картин, на которые глядят не так, как прежде, в виде стихов, которые лишь слабо благоухают в памяти.

И вот (у каждого свои любимые тени, свои великие посредники) настает день, когда первый из них так страшно заполняет собой газеты и радиопередачи. Возможно, мы не сразу поймем, что в этот день началось и наше умирание — я-то догадался об этом в тот вечер, когда в разгар ужина кто-то вскользь упомянул о сообщении по телевидению: в Мийи-ля-Форе [112] Мийи-ля-Форе — город к югу от Парижа. В городе — часовня, которую расписал Жан Кокто (1889—1963) и где он похоронен. только что скончался Жан Кокто — словно частица меня самого упала на скатерть под ничего не значащие реплики.

А там и другие, всегда одинаково — по радио или из газет: Луи Армстронг [113] Армстронг , Луи (1900—1971) — американский трубач и певец. Кортасар, который неоднократно писал об Армстронге, называл его «величайшим хронопом». , Пабло Пикассо, Стравинский, Дюк Эллингтон [114] Эллингтон , Дюк (наст. имя — Эдуард Кеннеди; 1899—1974) — американский джазовый композитор, пианист. , а вчера вечером, когда я кашлял в гаванской больнице, — вчера вечером голос друга принес мне в постель сообщение извне: Чарли Чаплин! Нет сомнения, я выйду из этой больницы здоровым, но раз в шесть чуть менее живым.

— Не настолько же мы в неведении, чтобы

— Конечно, это главное, но не отыскать

— Но мы искали с того дня, как

— Ну не скажи, так что каждое утро

— Дудки, наступает момент, когда считаешь себя

— Не знаю, я вот до сих пор

— Мало хотеть, ведь нет подтверждения, что

— Видишь, ничего не стоит эта уверенность, что

— Верно, сейчас каждый требует заверения, что

— Как будто поцелуй — расписка, а взгляд

— Под нижним бельем кожа-то не та, что

— Иногда я думаю, не это самое худшее, а слова, которые

— Или молчание, тут уж

— Мы только успели открыть окно, как

— И эта манера искать под подушкой

— Будто пахнуло духами и

— Ты кричала и кричала, а я

— И нас поволокло этой слепой лавиной до

— Я-то думал услышать то, что всегда

— И притвориться спящей среди скомканных простынь или

— Мы ласкали друг дружку, а тут будильник, будь он

— Так здорово было подняться и драться за

— Весь липкий, первым завладел чистым полотенцем

— Кофе и гренки, список покупок, а уж там

— Все идет по-старому, я бы сказал, что

— Именно так, только я сказала бы

— Словно пересказать сон, который после того, как

— Обвести контур, повторить наизусть что-то настолько

— Зная в то же время, что

— О да, но надеяться, что встретишься с самим

— Еще немного джема и

— Спасибо, у меня нет никакого

Будь я киношником, я бы занялся охотой на закаты. Все до мелочей продумано, за исключением средств, необходимых для сафари, — закаты ведь не позволяют отлавливать себя просто так, то есть иногда, поначалу, всех дел — с гулькин нос, а когда уже махнул было рукой — все перья наружу, или наоборот — сперва сплошное хроматическое расточительство, и вдруг остается один намыленный попугай, и в обоих случаях предполагаются кинокамера с хорошей цветной пленкой, путевые расходы, заблаговременно устроенный ночлег, наблюдения за небом и выбор наиболее подходящего горизонта — вещи куда как не дешевые. И все же думаю: будь я киношником, я бы на все пошел, лишь бы охотиться на закаты, вернее, отловить один-единственный закат — ведь прежде, чем окончательно остановишься на каком-нибудь закате, надо снять их штук сорок или пятьдесят, потому что, будь я киношником, я был бы к ним столь же требовательным, как к слову, женщине или геополитике.