Рафаэль Альберти: Война начиналась в Испании

Но события 1936–1939 годов не были просто цепочкой следующих одно за другим военных действий, наступлений и отступлений, побед и поражений, которые можно показать красными стрелами на штабных картах, отразить в боевых сводках. Они вызвали огромное духовное потрясение у всего человечества, способствуя четкому пониманию того факта, что фашизм и человеческая цивилизация — несовместимы, способствуя росту антифашистского самосознания, который во многом обусловил наступление Дня Победы. На примере Испании народы мира впервые смогли увидеть воочию, что представляет собой фашизм на деле. «В Мадриде мы, военные корреспонденты, в прошлом месяце девятнадцать дней были свидетелями убийства, — говорил на II конгрессе американских писателей в июне 1937 года Эрнест Хемингуэй. — Совершала его германская артиллерия, и это было отлично организованное убийство… К войне привыкаешь… Но к убийству привыкнуть нельзя. А мы в Мадриде девятнадцать дней подряд наблюдали массовое убийство. Фашистские государства верят в тотальную войну. Это попросту значит, что, всякий раз как их бьют вооруженные силы, они вымещают злобу за свое поражение на мирных жителях… Нам нужно ясное понимание преступности фашизма и того, как с ним бороться. А усмирить бандита можно только одним способом — крепко побив его» [6] Хемингуэй Э. Собр. соч. М., «Художественная литература», 1982, т. III, с. 550. Эрнест Хемингуэй не только сообщал в газеты о событиях в Испании и писал о них яркие художественные произведения — как и многие его собратья по перу, он активно участвовал в организации мощной кампании в поддержку справедливого дела испанских республиканцев во всем мире, разоблачал фашизм. Особенно важно это было в США, поэтому писатель специально выехал из Испании на родину, чтобы рассказать правду о событиях за Пиренеями. Консервативные американские газеты сознательно искажали истину об испанских делах, влиятельные политические круги не скрывали своих симпатий к франкистским мятежникам. Американские нефтяные концерны все три года, что длилась война в Испании, щедро обеспечивали топливом франкистскую зону, отказав в поставках законному правительству. Симпатии к мятежникам были столь крепки в США, что они до сих пор дают о себе знать в этой стране, в том числе и при оценке событий 1936–1939 годов. Так, в мае 1985 года президент Рейган сделал кощунственное заявление, вызвавшее глубокое негодование в Испании: по его словам, американские добровольцы, воевавшие в «батальоне имени Линкольна», который входил в состав Интернациональных бригад, якобы «сделали неверный выбор», сражаясь на стороне «красных». .

С такими же страстными призывами остановить распоясавшихся фашистских бандитов обращались к человечеству в те дни и другие видные представители мировой интеллигенции, сыгравшие важную роль в мобилизации мирового общественного мнения против нацистской экспансии. Многие из них побывали в те годы в Испании, активно выражали свою солидарность с испанским народом и интеллигенцией, вставшими на защиту демократии.

Как писал много позже испанский историк и социолог Амандо де Мигель в своей книге «40 миллионов испанцев 40 лет спустя», «…в те три года воевали друг с другом не только военные — в эту борьбу было втянуто и все гражданское население, разбившееся на два лагеря; кроме оружия, в борьбе были задействованы и мощные идеологические средства. Впервые в Западной Европе в столь массовых масштабах была применена пропаганда — литература, радио, кино. В этой борьбе активно участвовала интеллигенция. И роль ее была настолько большой, что многие интеллигенты выступали как окруженные своего рода мифическим ореолом античные герои, как настоящие воины» [7] Miguel Amando de. 40 millones de españoles 40 años despues. Barcelona, Grijalbo, 1976, p. 250. .

События 1936–1939 годов нашли широчайшее отражение в прозе, поэзии, драматургии всего мира, не говоря уже о журналистике, а также о написанных во время войны и после нее фундаментальных социально-политических исследованиях. Ведь эмоциональное воздействие испанских событий было огромным: оно сыграло важную роль при решении миллионами людей в разных странах вопроса о том, по какую сторону баррикады им стать; глубоко врезалось в их души и сердца, пробудив в них самые святые и благородные чувства; навсегда отметило их судьбы. На фоне всепроникающего мещанского меркантилизма, в который был погружен буржуазный мир, яростный всплеск героизма народа Испании, чистое благородство тысяч идеалистов, по велению души пришедших ему на помощь из разных стран, были настолько прекрасными, что вызвали искреннее восхищение, всколыхнули старые мечты человечества по романтике, прочно врезались в память. Поэтому и сейчас многие современники тех событий могли бы повторить за Маргаритой Алигер строки, написанные ею в Испании недавно, когда ей привелось побывать на испанской земле: