Рафаэль Альберти - Война начиналась в Испании

Медсестра повторяет: «Амен» — и опускается на колени.

Иезуит( падает на колени и закрывает лицо руками ). Господь! Господь!

Наступает страшное молчание, слышен шум голосов на улице. Наконец дверь открывается и входят два гражданских гвардейца. За ними — толпа людей, Марокканцыи фалангисты. Вперед выходит Судья; не обращая никакого внимания на мертвое тело и словно не зная, что произошло, он обращается к Священнику.

Судья. Сеньор Священник, вы арестованы. Будете находиться под домашним арестом до особого распоряжения. ( Иезуиту. ) А вы, падре, тоже уходите отсюда… Пойдете с нами…

Священник( сломленный, печально ). Что вы хотите делать?

Судья( грубо ). Пошли!

Гражданские гвардейцы хватают Священника и толкают его к выходу.

Иезуит хочет вмешаться, но Священник останавливает его жестом.

Священник. «Блаженны чистые сердцем, ибо они бога узрят. Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами божьими. Блаженны изгнанные За правду, ибо их есть Царство небесное…»

В этот момент Иезуит решительно останавливает Гражданских гвардейцев, толкающих Священника к выходу, бросается к его ногам и целует ему руки.

Иезуит. Простите!

Священник( поднимая его ). «Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески несправедливо злословить на меня…»

Гражданские гвардейцы оттаскивают Священника и уводят; Иезуит неподвижно стоит, точно пригвожденный к полу; Медсестра рядом с ним с ужасом наблюдает за всей этой сценой. Группа фалангистов направляется к мертвому телу, и в этот момент гаснет свет.

Перемена декораций.

Снова появляются, как и прежде, Три девушкии Детиу источника.

Три девушки

Перемена декораций.

Вначале на сцене темно; постепенно светлеет, и становится виден горный пейзаж со снегом и соснами. По снегу медленно идут партизаны, видны лишь их силуэты. Слышно, как они говорят между собою.

Чамуско. Далеко ее затащили!

Кармона. И высоко!

Монтиньо. Словно для того, чтобы руками не достать!

Педрисо. Даже глазами!

Пастух. Иди за мной, Монтиньо. Мы ее снимем с дерева, а они пока под снегом, в земле, приготовят ей дорогу на небо…

Астуриец. Быстро не получится: трудно пробить ледяную корку. Мать, тебе отдаем ее — она всегда была твоей и какое-то время нашей!

Тристан. Она всегда будет нашей!

Себастьян. Глубже, глубже и скорей, скоро рассвет!

Перемена декораций.

Вновь появляется хор.

Три девушки

Перемена декораций.

Высокая снежная вершина. Могильный холмик, занесенный снегом. Входят Три старухи, закутанные в черные накидки, и садятся у могилы.

Три старухи