Кейт Мак-Канн - Мадлен. Пропавшая дочь. Исповедь матери, обвиненной в похищении собственного ребенка

Было уже довольно поздно, когда мы прибыли в резиденцию посла, где нам предстояло провести ночь. Утром во время встречи с работниками консульства мы услышали от атташе британской полиции, координатора международной антитеррористической деятельности, что Марокко — полицейское государство с разветвленной сетью агентов и системой сбора информации. Если Мадлен находится здесь, заверил он нас, ее обязательно найдут. За время нашего визита в Марокко эти слова нам повторили не один раз.

Еще мы поговорили с президентом Ligue Marocaine pour la Protection de l’Enfance (Марокканской лиги защиты детей), местным эквивалентом британского Национального общества защиты детей от жестокого обращения, и побывали в офисе неправительственной организации «Touche Pas à Mon Enfant» («Руки прочь от моего ребенка»). Она занимает верхний этаж очень темного здания, похожего на многоквартирный дом. И снова мы были потрясены и тронуты добротой этих прекрасных людей и тем, какая огромная работа делается для спасения Мадлен.

В тот день мы смогли пообщаться с несколькими высокопоставленными и влиятельными лицами, в том числе с министром внутренних дел господином Бенмусса и главой полиции Чарки Драиссом. Незадолго до этого полицейский атташе рассказал нам, что для проведения подобных встреч требуется разрешение самого короля. И господин Бенмусса, и господин Драисс повторили главный посыл этого дня: «Мы вам поможем. Если Мадлен здесь, мы найдем ее».

Когда мы ехали в Observatoire Nationale des Droits de l’Enfant (Национальный наблюдательный комитет по правам ребенка) — эта организация финансируется из дворца, — внезапно перед нами возникла толпа ребятишек. Их, наверное, было больше сотни, и все они держали фотографии Мадлен с надписью «Все дети Марокко с тобой, Мадлен» вверху и словами «Верните Мадлен» внизу. С сияющими лицами они скандировали: «Мадлен! Мадлен! Мадлен!» Эта встреча была настолько же поразительна, насколько и неожиданна, и мы не смогли сдержать улыбки. Я снова расплакалась, но теперь это были слезы радости. Невозможно было не проникнуться их энтузиазмом, не восхищаться их природной красотой и невинностью. Если бы кому-то требовалось напомнить, какую особенную и важную роль играют дети в нашей жизни, для этого было бы достаточно на секунду поместить его в компанию наших новых маленьких друзей.

В Наблюдательном комитете мы узнали, что ядром любого марокканского населенного пункта является не муниципалитет и не полицейский участок, а медицинское учреждение. Соответственно, было принято решение создать компьютерную сеть, объединяющую все марокканские медицинские учреждения (включая, что очень важно, и расположенные в сельских районах), которая уже была готова к запуску. Также к нашему приезду в Рабат была создана специальная интернет-страница о Мадлен. Для нас стало полнейшей неожиданностью предложение нажать на кнопку «пуск», активирующую не только новую марокканскую сеть, но и страничку Мадлен, тем самым сообщая всем медицинским центрам страны о ее исчезновении и о том, что ведутся ее поиски.

«Хороший день (если день может быть хорошим без Мадлен). Обнадеживающая, позитивная поездка. Мы даже надеемся, что Мадлен действительно здесь. Как же я жду того дня, когда смогу снова обнять мою Мадлен! Целую тебя!»

В последнее утро нашего пребывания в Марокко наша переводчица устроила нам встречу с министром по делам ислама, который был ее свекром. Я давно хотела поговорить с каким-нибудь исламским религиозным лидером, чтобы заручиться поддержкой мусульманского сообщества. Министр — ученый, высокопоставленное духовное лицо и советник короля — оказался добрым и отзывчивым человеком. Мы рассказали ему, что проживаем в Лестере, городе многих культур, где люди разных верований молятся за Мадлен, и объяснили, насколько это для нас важно. Я спросила, не мог бы он призвать местных мусульман молиться за нашу девочку и за всех пропавших детей, и он пообещал сделать это, добавив, что не сомневается в нашем скором воссоединении с дочерью.

Перед отъездом из Марокко нам позвонил британский полицейский атташе. Он сообщил, что к тому времени, когда полиция запросила записи с камер видеонаблюдения, установленные на той заправочной станции в Марракеше, где Мари Олли, по ее словам, видела Мадлен, все записи, сделанные до 14 мая, уже были стерты. Полицейские побывали на заправке вскоре после сигнала Мари и выяснили, что системы видеонаблюдения на ней нет. Как оказалось, они проверили только двор, а камеру в магазине просто не заметили. Когда о существовании этой камеры наконец стало известно полиции, было уже слишком поздно.