Сергей Шикера - Выбор натуры

Дома его ждал накрытый стол, горячее жаркое, дорогущее «Бастардо» и в меру веселая гостья. После неловкостей с Борисом Сараев с удовольствием отвечал на ее вопросы. За весь вечер она как-то ухитрилась ни разу не коснуться его личной жизни. Должно быть, об этом позаботился Резцов. Ну и Сараев тоже не стал ее спрашивать о Прохоре. Подвыпив, Одарка стала восторженно рассказывать про майдан. Сытый, осоловевший Сараев слушал вполуха. «А вы дэ булы?» – спросила она так, будто все в то время обязательно должны были где-то быть. «Дома», – коротко ответил Сараев. Хотя мог бы еще добавить: в запое. В самом затяжном и страшном, закончившимся эпилептическим припадком. «Хороша вы людына, Андрий», – вздохнула гостья. А в общем она его так ублажила, что он в благодарность пообещал сводить ее завтра на Староконный.

XXVIII

Насыщенный денёк

Утром, когда Сараев вышел из спальни, его квартирантка сидела на диване с раскрытой книгой на поджатых ногах. Когда он, умывшись и приготовив кофе, вернулся с чашкой в комнату, она, пряча книгу в сумочку, сообщила:

– Я тут у вас вночи трошкы попрацювала…

– ?

– Очыщала кимнату.

– Спасибо.

Сараев окинул взглядом комнату, но никаких следов уборки не обнаружил.

Одарка улыбнулась.

– Ни, нэ в цьому сэнси. Я мала на увази иншэ очыщэння. Ось, напрыклад, ось тут мэшкала якась дывна истота. Така досыть значна. Нэ чулы? Вранци мы з нэю зчэпылыся. Справжня бийка була. А потим домовылыся: я йии нэ чипаю, алэ вона назавжды залышаэ цэй будынок. Ось щэ проблэмнэ мисцэ, дужэ проблэмнэ. – Она показала на угол между книжным шкафом и балконной дверью. – Алэ тут я можэ буты сьогодни вночи попрацюю…

– Спасибо, – повторил Сараев, поняв рассказанное только в общих чертах.

– Нэма за що!

Подумав Сараев, спросил:

– А на кухне ничего не заметили?

– Поки що ни. А що, напрыклад?

– Да так, ничего.

Позже, кода Сараев в спальне возился с записками, а Одарка после душа занималась у балконного окна косметическими процедурами, пришла Настя. Сараев уже решил было, что обидел своим последним звонком Павла, а заодно и всю семью Убийволков, и очень обрадовался ее приходу.

– Папа к вам не заходил? – спросила Настя.

– Нет. А должен?

– Не знаю. Но если придет, не удивляйтесь – это я дала ему ваш адрес. Он попросил.

– Ну и прекрасно. Может быть, у него какое-то дело ко мне.

– Вряд ли. Просто я хотела вас предупредить. И, если что, извиниться.

Сараев взял Настю под локоть и усадил. Тело ее неожиданно оказалось столь легким, что от разницы между усилием, которое он собирался приложить, и какое он, вовремя спохватившись, приложил, у него чуть поплыла голова. Даже при своих скромных физических данных он мог бы запросто взять Настю на руки. Жаль, нельзя было проверить это волнующее предположение.

– А когда он собирался? – спросил Сараев.

– Не знаю. Я на всякий случай. Скорее всего, он придет не один, а с Паолой.

– Хорошо. Буду знать. И буду рад его увидеть.

– Не думаю.

Сараев накрыл руку Насти ладонью, легонько сжал и отпустил.

– Похоже, у вас в семье сейчас нелегкая ситуация. Тамара Матвеевна, наверное, переживает…

– Переживает, но к Паоле это имеет мало отношения. Паола просто… забавляется. Когда-то мама ушла от ее отца, разрушила семью, а теперь Паола делает вид, что может увести у нее мужа. Всё это глупости… Мама и не думает к ней ревновать. Она переживает за всё в целом. За папу, за меня, за Павла. Вы ведь всё видели. Когда папа хотел уехать после независимости, она уговорила его остаться. А после присяги уже он не захотел. И теперь мама себя винит. На папу она как на ребенка злится. Могла бы – надавала бы ему по одному месту.

– Ну, значит, всё, слава Богу, не так плохо…

– Нет, это плохо. Я же помню, как она раньше к нему относилась. Да и все мы. Такого никогда не было. – Настя помолчала. – Как-то всё пошло… неправильно. А вообще, это с ним началось, когда Кипарисов застрелился, его лучший друг. Они с ним из-за присяги поссорились, и так и не помирились… – она помолчала. – Хотя, наверное, вы правы. Паола тут последняя капля.

– Она ведь родная сестра Павла?

– Да. По маминому первому муж. Его дочь от первой жены. Она умерла.

– Я это к тому, что немного странно слышать, что брата и сестру зовут, в сущности, одинаково.

– У их отца был какой-то очень близкий друг, и он поклялся дать своему ребенку его имя. Первой родилась Паола. И еще…

Настя в очередной раз заложила за ухо прядь волос и опустила ресницы, такие же длинные, как у ее брата. Помолчав, подняла на Сараева зеленовато-карие глаза, в которые Сараев смотрел не без некоторого волнения.