Nell - Опаленные крылья

— Эн… — ошарашенная детектив ожидала ответа.

— Я могу помочь…

— Помочь в чем? — голос молодого сержанта отливал сталью.

— Я знаю, кто устраивает поджоги.

Я не знал. Я не помнил. Я не чувствовал. Я забыл, как это делать. Я забыл, как жить.

Наверное, потому, что я никогда не жил.

Была только боль. Она стала всем моим миром, заслонила собой солнце, луну, звезды, все, что когда-либо видели мои глаза. Она стремилась быть моим единственным другом, и в ее жестокой хватке я ощущал поддержку. Она старалась заставить меня отдаться ей. Но я не знал, что это возможно. Я ничего не знал.

Падение. Оно было или нет? Что это за искры, теснящиеся на краю моего затуманенного сознания?

Я скорчился на холодной земле, подтянув голые колени к груди.

Да, я падал… Странно… Это больше было похоже на то, что я протискиваюсь куда-то, одновременно страшась и желая увидеть то, что ждет меня там… По ту сторону неба.

— То, что я сейчас расскажу, может показаться бредом сумасшедшего… Но это истина. Вам решать, верить мне или нет. Тот, кого вы ищите — не человек.

— Что за бред?!

— Как я уже говорила, верить мне или нет, дело ваше.

— Если даже он необычный человек…

— Он не человек! Поймите, наконец! Вы не сможете его поймать, не сможете арестовать, не сможете осудить или отправить в тюрьму.

— Я согласна. То, что он делает, не может делать человек… Он принадлежит мафии?

— Ну… в какой-то мере можно и так сказать.

— Эн, черт тебя возьми, говори толком!

— Он возьмет, Мон… Ты за это не беспокойся.

— Кто он?

— Ангел.

— Это кличка. Надо пробить по нашим каналам…

— Это не кличка. Не имя. И даже не фамилия. Это существо! Он — Ангел…

— Настоящий… С крылышками…

— Пока да.

— Пока?!

— То, что он делает… это не Миссия, не приказ свыше. Это странно, но в последнее время, я вижу столько странностей, что уже не удивляюсь.

— Ты спятила.

— Я знаю его… Я знаю, что с ним произойдет… Наказание всегда находит виновных.

Я никогда не дышал, и первый вздох обжег мои легкие кошмарным пламенем, от которого у меня вырвался хриплый плач, перешедший в затянувшийся стон. Я закрывал глаза, пытаясь избавиться от гневного сияния, сопровождающего мой полет. И мое рождение. Я родился заново. Упал в жизнь, как до этого падал в небытие.

Мое тело меня не слушалось. Оно хотело навсегда остаться здесь, на каких-то безликих задворках, где меня окружал тошнотворный запах чего-то гниющего. Какая-то облезлая собака подошла ко мне, обнюхала безвольно откинутую руку и, оскалив, зубы, убежала прочь.

Какой-то шорох послышался у меня за спиной, и я до помутнения в глазах выгнул шею, стараясь увидеть то, что скрывалось там, в темноте.

Крылья… Мои крылья!

— Падшие ангелы… Ангелы, ставшие смертными… Существа, получившие жизнь в наказание за грехи…

— Как ангел может стать грешником?!

— Может. Причины различны… Правда, за последние тысячу лет таких случаев были единицы.

— Я больше не желаю этого слушать!

— Мон, когда Ангел падает, он лишается крыльев.

— Ты бредишь! Ты ненормальная! Теперь я понимаю, почему тебя так долго не было — ты просто сидела в дурке!

— У всех трупов, что вы находили, были слегка деформированы лопатки.

— Какого… Откуда ты…

— Хоть у одной жертвы осталась цела кожа на спине?

— У одной…

— На спине, на коже лопаток были два рваных шрама… Длиной около 20 см…

— Да…

Дикий спазм скрутил мое горло, и я снова хрипло завыл, обезумевшими глазами глядя, как медленно отваливается от моей спины то, что всегда мне принадлежало. Вернувшаяся снова боль на мгновение прервала мой нескончаемый стон, но я оказался сильнее ее.

Сначала одно… Хруст выворачиваемых костей, треск лопающейся кожи, горячая липкая кровь, текущая вниз и собирающаяся подо мной лужей… Я не прекращал кричать, понимая, что стоит мне замолчать — и я захлебнусь в боли и страхе, забуду, как надо дышать.

Потом второе… Уже не так больно, когда знаешь, чего ждать… Когда помнишь ощущения…

Они лежали рядом, символы моего величия… И моего падения… Мокрой от пота и крови ладонью я коснулся поникших перьев, окрашивая их в другой цвет… Кровь — это жизнь…

Я дрожал. От холода или от пережитого, это было неважно. Нужно было встать. Но ноги не слушались, разъезжались в разные стороны, я падал, вставал и снова падал, набивая синяки, оставляя ссадины. Но их я уже не чувствовал.