Михаил Анчаров - Дорога через хаос

Типичное в жизни тяготеет к абстракции, а в искусстве к конкретности.

Казалось бы, дело очевидное – в жизни и в искусстве типичное – это обобщение на разных уровнях. Казалось бы. Но и это не так.

В жизни мы типизируем для удобства, для экономии мозгов, для понятности, для познания – “дерево”, и точка, а какое? Пока неважно, важно, что не “камень”. А в искусстве мы типизируем для впечатления.

Если изучать быт помещиков по “Евгению Онегину”, то поэма умирает, потому что пропадает впечатление, что её сочинил Пушкин.

Типизация в искусстве – это сочинение. А что такое сочинение, не знает никто. Сочинение для того, чтобы произвести впечатление, а впечатление не даёт крови прокиснуть и апеллирует к душе.

Вот почему мудрец говорит, что очень легко представить себе, в каких обстоятельствах зародился какой-нибудь образ, но почти невозможно объяснить, почему он воздействует, когда эти обстоятельства пропали.

А что уходит вместе с обстоятельствами, то и не искусство.

А бывает, кажется, это уходит, ан нет, вдруг снова возвратилось.

Флоренция. Сад около дома. Вечер. Половодье цветов и листьев. Две женщины – молодая и старая. Старая вяжет. Молодая поёт, подыгрывая на лютне.

Мона Лиза

Уезжал или нет ты,

Об этом не знаю,

Но когда я ложусь

И когда я встаю,

Ты со мною всегда.

И когда я мечтаю,

Входишь ты в мою душу

И в песню мою.

В сновиденьях моих

Мы друг к другу прильнули.

Мы с тобою вдвоём,

Мы с тобою вдвоём.

Если серьги мои,

Звеня, шевельнулись,

Значит, ты шевельнулся

В сердце моём.

Как вечер этот ласков! Он такой

Сиреневый и тихий, этот вечер,

Как будто он из вечеров последний,

Как будто завтра грянет ураган.

Анита

Ох, не люблю я эту песню, Лиза.

Который год ты замужем, синьора,

А всё ещё как девочка поёшь.

Мона Лиза

Когда ещё я девочкой была…

Ты помнишь ли, Анита? Помнишь, помнишь?!

Ещё до разорения отца?

Я столько пела…

Анита

Как не помнить, Лиза!

Мона Лиза

Однажды, помню, вот в такой же вечер

Отец велел мне петь перед гостями.

Я раскапризничалась и не стала петь,

Хоть гости все о том меня просили.

Вдруг незнакомец подошёл ко мне.

Его я прежде в доме не видала.

“Ведь мы с тобою вместе будем петь”, –

Сказал он мне, потом обнял за плечи

И посмотрел в глаза мне так глубоко,

Как будто заглянул на дно души.

И он весь вечер пел, играл на лютне,

И я весь вечер вторила ему.

Его я долго помнила, Анита.

И всё отца просила, чтоб позвали.

Но он сказал, что мастер Леонардо

Уехал далеко и не приедет.

Как много пролетело лет, как много…

И мой отец давно уже в могиле,

А он опять приехал и сейчас

Сидит в гостях у мужа моего.

Как странно всё, Анита!

Анита

Что ж такого? Приехал и опять уедет.

Мона Лиза

Не знаю… Может быть, и нет…

Постой, Анита, кажется, идут…

Анита

И впрямь выходят. Надо их встречать.

Куда ж ты, глупая? То повидать хотела,

А то бежишь?

Мона Лиза

Я не хочу, Анита.

Анита

Ну вот, опять всё детские затеи.

Порядка ты не знаешь, Мона Лиза.

Ведь муж твой, как всегда, перед прощаньем

Захочет показать тебя гостям.

Мона Лиза

Захочет – позовёт…

На лестницу выходят Леонардо и Аталанте, Зороастро, Мельци. Джокондо их провожает.

Джокондо

Итак, синьор маэстро, все дела

Успешно привели мы к окончанью.

Имущество немногое, синьор,

В порядке всё. И пени и доходы

Положены сполна на ваше имя.

Леонардо

Благодарю, Джокондо, от души,

За хлопоты твои о нашем деле,

Которое вы сделали своим.

Я напишу для вас мадонну с сыном.

Как только встречу нужную натуру.

Джокондо

Увы, твою картину, о маэстро,

Приобрести сумеет только князь.

Аталанте сбегает по лестнице, срывает цветок. Замечает Мону Лизу и молча кланяется ей.

Хочу я вам представить, Леонардо,

Супругу драгоценную мою.

Идите-ка сюда, моя синьора.

Мона Лиза

Я видела вас в доме у отца.

Давным-давно… Я девочкой была.

Пауза. Аталанте, прислонившись к стене, мурлыкает песенку, позванивая на лютие. Леонардо и Мона Лиза смотрят друг на друга.