Чарльз Диккенс - Крошка Доррит (Книга 2)

- Одно только я тебе скажу, моя душенька, - заметила Фанни, когда ласки и уговоры сестры возымели свое действие. - Так дальше продолжаться не может, должен быть какой-то конец, в ту или иную сторону.

Ввиду того, что это заявление, хотя и весьма категорическое, страдало некоторой расплывчатостью, Крошка Доррит предложила:

- Давай поговорим об этом.

- Охотно, милочка, - согласилась Фанни, вытирая слезы. - Поговорим. Я уже вполне успокоилась и готова выслушать твой совет. Ведь ты не откажешь мне в совете, моя милая сестренка?

Даже Эми не удержалась от улыбки, услыхав такие слова, но, однако, поспешила ответить:

- Разумеется, Фанни, не знаю только, смогу ли я.

- Благодарю, душенька, - сказала Фанни, обнимая ее. - Ты мой якорь спасения.

Горячо поцеловав упомянутый якорь, Фанни взяла со столика флакон с туалетной водой и приказала горничной подать батистовый платочек. После этого она отпустила горничную спать и приготовилась внимать советам, время от времени освежая лоб и веки туалетной водой.

- Сокровище мое, - начала Фанни, - мы с тобой настолько различны по характеру и по взглядам (поцелуй меня еще разочек, душенька!), что я не удивлюсь, если тебе покажется странным то, что я хочу сказать. А хочу я сказать вот что: несмотря на все наше богатство, милая Эми, нам приходится, в смысле светской жизни, плыть против течения. Ты меня не совсем понимаешь, дружок?

- Я уверена, что пойму, когда послушаю еще немножко, - кротко отвечала 3ми

- Я говорю о том, милочка, что мы все-таки пришлецы в высшем обществе.

- Глядя на тебя, Фанни, - возразила Крошка Доррит, исполненная неподдельного восхищения, - никто этого не подумает.

- Ну, может быть, ты и права, душенька, - сказала Фанни, - во всяком случае, с твоей стороны очень мило и великодушно так говорить, мой ангел. Она смочила сестре лоб туалетной водой, а затем слегка подула на него. Впрочем, всем известно, что другого такого золотого сердечка не найти на свете. Но вернемся к делу, милочка. У нашего папы и манеры и воспитание настоящего джентльмена, однако чем-то он чуть-чуть отличается от других джентльменов такого же положения. Отчасти тут сказываются все несчастья, перенесенные бедняжкой, а отчасти, пожалуй, и то, что, с кем бы он ни говорил, ему все кажется, будто собеседник знает его прошлое и думает об этом. Что же касается дяди, так он вовсе не презентабелен. Я нежно люблю этого доброго старичка, но в обществе ему решительно нельзя появляться. Эдвард - ужасный мот и кутила. Не хочу сказать, что такой образ жизни недостоин джентльмена - напротив! - но он это делает без настоящего уменья, и приобретенная им репутация шалопая не стоит, если можно так выразиться, тех денег, которые ради нее тратятся.

- Бедный Эдвард! - вздохнула Крошка Доррит, вложив в этот вздох всю историю семьи.

- И бедная Эми, и бедная Фанни тоже! - с запальчивостью подхватила старшая сестра. - Еще бы! Если к тому же вспомнить, что у нас нет матери, но зато имеется миссис Дженерал! А она из тех кошек, которым, вопреки пословице, перчатки не мешают ловить мышей. Даю голову на отсечение, что эта женщина будет нашей мачехой.

- Мне, право, не верится, Фанни... Но Фанни не дала ей договорить.

- Пожалуйста, не спорь со мной, - сказала она. - Я лучше знаю. - И чтобы загладить резкость своего тона. Фанни снова принялась смачивать сестре лоб и дуть на него. - Но мы опять уклонились, милочка. Вопрос, стало быть, вот в чем: не следует ли мне (ты знаешь, что я горда и своенравна, Эми, пожалуй, даже слишком) - не следует ли мне взять на себя обязанность упрочить положение семьи?

- Каким образом? - с тревогой спросила Крошка Доррит.

- Я не потерплю, - продолжала Фанни, оставив ее вопрос без ответа, чтобы миссис Дженерал разыгрывала со мною маменьку; я также ни при каких условиях ее потерплю, чтобы миссис Мердл оказывала мне покровительство или помыкала мной.

Младшая сестра, тревога которой все росла, взяла старшую за руку, державшую флакон с туалетной водой. Фанни, с ожесточением тыча себя в лоб платком, взволнованно продолжала:

- Никто не может отрицать, что тем или иным путем (совершенно неважно, каким) он теперь достиг отличного положения. Никто не может отрицать, что он принадлежит к самым высоким кругам общества. А что касается ума, так, право, я не уверена, что мне нужен умный муж. Я не умею подчиняться. Я никогда не могла бы признать чье-то превосходство над собой.

- Фанни, милая Фанни! - воскликнула Крошка Доррит, с ужасом начиная понимать, к чему клонит сестра. - Если бы ты кого-нибудь любила, у тебя не было бы таких мыслей. Если бы ты кого-нибудь любила, ты бы забывала о себе, ты бы только о нем и думала, только им и жила. Если бы ты любила, Фанни...