Чарльз Диккенс - Торговый дом Домби и сын, Торговля оптом, в розницу и на экспорт (Главы I-XXX)

- Уоли, дорогой мой мальчик, - отозвался старик, - я сделаю все, что в моих силах, я сделаю все, что в моих силах.

- Если вы сделаете то, что в, ваших силах, дядя, - сказал Уолтер со своим милым смехом, - то это лучшее, что может быть. Вы не забудьте, дядя, что вы мне должны посылать?

- Нет, Уоли, нет, - ответил старик, - все, что я узнаю о мисс Домби теперь, когда она осталась одна, бедная овечка, я буду сообщать. Но боюсь, это будет немного, Уоли.

- Ну, так вот что я вам скажу, дядя, - начал Уолтер после недолгого колебания, - я только что заходил туда.

- Ну, и что же? - пробормотал старик, поднимая брови, а с ними и очки,

- Не для того, чтобы увидеть ее, - продолжал Уолтер, - хотя, пожалуй, я мог бы ее увидеть, если бы попытался, так как мистера Домби нет в городе, а для того, чтобы попрощаться с Сьюзен. Я, знаете ли, думал, что могу на это отважиться при данных обстоятельствах, и если вспомнить о том дне, когда я в последний раз видел мисс Домби.

- Да, мой мальчик, да, - ответил дядя, очнувшись от раздумья.

- И я ее видел, - продолжал Уолтер. - Я имею в виду Сьюзен; и сказал ей, что завтра уезжаю. И я прибавил, дядя, что вы всегда живо интересовались мисс Домби с того самого вечера, как она побывала здесь, и всегда желали ей здоровья и счастья, и всегда почтете за честь и удовольствие оказать ей хоть какую-нибудь услугу; мне, знаете ли, казалось, что я могу это сказать при данных обстоятельствах. Как по-вашему?

- Да, мой мальчик, да, - ответил дядя тем же тоном, что и раньше.

- И я прибавил, - продолжал Уолтер, - что если она, - я имею в виду Сьюзен, - когда-нибудь сообщит вам, сама, или через миссис Ричардс, или через кого-нибудь другого, кто заглянет в эти края, что мисс Домби здорова и счастлива, вы будете очень признательны и напишете об этом мне, и я тоже буду очень признателен. Вот и все! Честное слово, дядя, - сказал Уолтер, прошлую ночь я почти не спал, потому что думал об этом; а выйдя из дому, никак не мог решить, сделать это или нет. И, однако, я уверен, что это было истинное желание моего сердца и впоследствии я был бы очень несчастлив, если бы не удовлетворил его.

Его искренний тон соответствовал его словам- и подтверждал их правдивость.

- Так вот, дядя, если вы когда-нибудь ее увидите, - сказал Уолтер, теперь я имею в виду мисс Домби, - быть может, вы ее увидите, кто знает? передайте, как я ей сочувствовал, как много я о ней думал, когда был здесь, как я вспоминал о ней со слезами на глазах, дядя, в этот последний вечер перед отъездом. Передайте ей, как я говорил о том, что никогда не забуду ее ласкового обращения, ее прекрасного лица и - того, что лучше всего - ее доброты. И так как эти башмачки я взял не у женщины и не у молодой леди, а только у невинного ребенка, - продолжал Уолтер, - скажите ей, если можно, дядя, что я их сохранил - она вспомнит, как часто они спадали у нее с ног в тот вечер, - и увез с собой на память!

В этот самый момент они отправлялись в путь в одном из сундуков Уолтера. Носильщик, отвозивший его багаж на тележке, чтобы погрузить в порту на борт "Сына и наследника", завладел ими и, прежде чем их хозяин успел договорить фразу, увез из-под самого носа бесчувственного Мичмана.

Но этому старому моряку можно было простить его бесчувственное отношение к увозимому сокровищу. Ибо в тот же момент перед его носом, как раз в поле его зрения, появились, войдя в сферу его напряженных наблюдений, Флоренс и Сьюзен Нипер; Флоренс не без робости заглянула ему в лицо и увидела его деревянный выпученный глаз.

Мало того: они вошли в лавку и подошли к двери гостиной, не замеченные никем, кроме Мичмана. И Уолтер, сидевший спиной к двери, и сейчас не узнал бы об их появлении, если бы не увидел, как дядя вскочил со стула и чуть не упал, налетев на другой стул.

- Ах, дядя! - вскричал Уолтер. - Что случилось? Старый Соломон ответил:

- Мисс Домби!

- Может ли это быть? - воскликнул Уолтер, оглянувшись и вскочив в свою очередь. - Здесь?!

Да, это было и возможно и несомненно, ибо не успели эти слова сорваться с его уст, как Флоренс пробежала мимо него, схватила дядю Соля обеими руками за отвороты табачного цвета, поцеловала его в щеку и, повернувшись, протянула руку Уолтеру с простодушной искренностью и серьезностью, свойственными только ей и больше никому в мире!

- Уезжаете, Уолтер? - сказала Флоренс.

- Да, мисс Домби, - ответил он, но не так бодро, как ему бы хотелось, мне предстоит путешествие.

- А ваш дядя, - сказала Флоренс, оглянувшись на Соломона, - конечно, он огорчен тем, что вы уезжаете. Ах, я вижу, что это так! Дорогой Уолтер, я тоже очень огорчена.