Марина Дяченко-Ширшова - Зеленая карта

Они остановились перед светофором.

— А почему… — начала Оксана.

Дима пожал плечами:

— Не захотел.

Мимо, по переходу, шли люди. Малыш лет пяти размахивал красным шариком с эмблемой «Макдональдса».

— А я вот именно в медицинский хотела, — призналась Оксана. — Поступила… на третий год. Три года ходила на экзамены, как дятел…

— Не жалеете?

Светофор переключился на зеленый свет.

— Нет, — сказала Оксана после паузы. — Не знаю…

Дима в последний момент удержался, чтобы не спросить, какая, у Оксаны зарплата.

Он и без того догадывался, какая.

— Оксана… если бы вам принесли на блюдечке эту самую грин-карту… вы бы поехали?

— Не знаю, — повторила она после паузы.

Возле Куреневского рынка толпились машины, он едва нашел место, где приклонить свой «жигуль». Оксана взяла свою скрипку — не захотела оставлять в машине; Дима взял клетку с Малдером и Скалли.

И они пошли.

— …Почем эти мыши?

— Двадцать гривен вместе с клеткой.

— Десять — но без клетки.

Дима кивнул; он удивился, что все случилось так просто и быстро. В конце концов, клетка кушать не просит, клетку можно кому-нибудь потом подарить…

Парень лет шестнадцати молча полез за деньгами. Расплатился; уверенно пересадил Малдера и Скалли из клетки в картонный ящик с дырками, канул в толпу.

— Всех мышей скупает, — сказала старушка, торгующая птичьим кормом.

— Что?

— Каждое воскресенье всех мышей скупает. Питон у него…

— Питон?!

Оксана смотрела беспомощно. Дима сунул ей клетку, велел стоять и не двигаться, кинулся в толпу вслед за парнем с картонной коробкой.

Успел уже отчаяться, прежде чем в толпе обозначилась памятная куртка.

— Слушай… — схватил парня за плечо. — Ты… Вот тебе твоя десятка, мышей отдай.

— Оборзел, дядя? — непочтительно поинтересовался подросток.

— На свои бабки! Мышей отдавай обратно!

— Они уже мои! Я их уже купил!

Дима готов был задушить его голыми руками — наверное, это было заметно невооруженным глазом; парень решил не связываться. Покрутил пальцем у виска. Поднял крышку ящика; у Димы потемнело в глазах. Мышей там было штук двадцать, всем было неуютно, все толкались…

— Ты своих не узнаешь, — сказал парень насмешливо. — Бери любых, дядя.

Дима выхватил Скалли — у нее была метка на ухе. С Малдером он сперва ошибся — ухватил другого самца, но сразу же обнаружил ошибку и исправился.

Мышиные лапы щекотали ладонь. Диме захотелось выкупить всех, предназначенных питону — он даже полез в карман за деньгами, но, кроме возвращенной парню десятки, там были только три двушки. И все.

Парень уже ушел; Дима вернулся к Оксане, пустил мышей обратно в клетку. Некоторое время они стояли молча, глядя в разные стороны; старушка с птичьим кормом косилась на Диму, как на сумасшедшего.

Дима не любил Птичий рынок. Не любил в детстве — тогда можно было сколько угодно канючить щенка, мама все равно не соглашалась и правильно делала. Не любил в юности — ему безумно жаль было всех этих котят, которым бабушки продавщицы «для привлекательности» привязывали на шею нейлоновый бант…

В торговле с лотка котятами и щенками есть что-то от работорговли. Кафа, невольничий базар. Рыбы — вот идеальный товар, рыбам плевать, покупают их или продают. Или готовят на корм какой-нибудь аквариумной щуке. Рыбы — столь же разумны, как камни на дне аквариума или декоративные осколки амфор…

Хомяки немногим лучше. И мыши… Казалось бы, безмозглое существо, но продавать их на корм питону… Или, например, вот этому крикливому пацану…

Пацану было лет девять, Дима прекрасно помнил, что Женька в таком возрасте был уже вполне взрослый. Этот орал как младенец, ревел в голос, топал ногами — видимо, ему не купили щенка…

— Тарасик, идем тебе купим мышку. С мышкой нет никаких забот — с ней гулять не надо… Даже две мышки. Хочешь?

Тарасик заинтересовался. Перестал орать, но губки держал все еще в надутом положении.

— Они не кусаются? — поинтересовалась Тарасикина бабушка. — Их можно покупать ребенку?

Дима пробормотал нечто невразумительное. Тарасик ему не нравился.

— У вас есть справка от ветеринара, что животные здоровы? Что у них нет клещей, блох?

— Какой хво-ост, — сказал Тарасик, пытаясь просунуть палец сквозь прутья клетки. — Как в мультике…

Дима представил, как, наученный «Томом и Джерри», Тарасик станет раскручивать за хвост беднягу Скалли. И подвешивать Малдера на веревочке к люстре…