Иван Катков - Еще один день [СИ]

Выбежали танцовщицы. Резко пахнуло сладким запахом духов. Чулочки в сеточку, яркая помада, раскрасневшиеся лица в блестках. Поддерживая друг дружку за локотки, девчонки с любопытством наблюдали за происходящим и перешептывались.

— Пацаны, вы не правы, — сказал "камуфляжный".

— Если не правы, вызывайте ментов, — пафосно прикурил брат, — денег нет.

— Пускай тогда друган твой за бабосами съездит, а ты останешься, — сказал бритый, в синих джинсах.

— Правильно, — ткнула в меня пальцем официантка, — пусть бородатый за деньгами сгоняет.

— А вы ниче не попутали, ребят? — заступился брат.

— Слышь, ты ваще штоль не догоняешь?! — заорал "камуфляжный", подойдя к Женьке вплотную, — я же щас тя убью, дурак!

Обстановку разрядила внезапно пришедшая блондинка — зазывала. Та самая, которую брат клеил у входа. Женька расцвел. Сразу же отыскалась банковская карточка, и злополучный заказ был оплачен. Бойцы, как мне показалось, огорченные, заползли обратно в свою подсобку, а мы с братом, с блондинкой Катей и двумя стриптизершами сели за столик. Официантка засияла прежней улыбкой и принесла графинчик водки. Вино, шоколад и фрукты быстро употребили девушки. Брат налегал на водку. Я тоже выпил рюмку, успокоил нервы. "Семнадцатилетняя" стриптизерша, накручивая на палец светлый локон, откинулась на спинку дивана и забросила свои худые, гладкие ножки мне на колени. Попросила у брата сигарету.

На столике появились пять стопок текилы, тарелочка с дольками лайма и блюдце с солью. Все дружно чокнулись. Брат выпил с блондинкой "на брудершафт" и поцеловал ее взасос.

Потом они отправились в VIP-комнату поплескаться в джакузи. А я со стриптизершами переместился в бар. Барменша по имени Алина угостила нас водкой.

— За счет заведения, — приговаривала она, наполняя составленные в ряд стопки.

Алина вела себя странно. То и дело забегала в VIP-комнату, но быстро возвращалась, и наливала снова.

Пьяный, я сидел рядом со смуглянкой, упираясь локтем в барную стойку. Поглаживал круглое колено девушки и нес какую-то ахинею про Сонечку Мармеладову.

— А можно узнать ваш номер телефона? — растягивая слова, невнятно пробормотал я.

— Мой номер стоит пять тысяч рублей, — ответила танцовщица, прикуривая тонкую сигарету.

— Вот, что и требовалось доказать, — чему-то обрадовался я.

Алина придвинула к нам два фирменных коктейля — ром с вишневым соком. Опять за счет заведения. После коктейля мне совсем захорошело. Рома барменша явно не ожалела.

Пришел в себя я только на улице. Раннее утро, холод, свет витрин и вывесок, редкие автомобили. Женя стал ловить частника.

— Слушай, у тебя деньги есть?

— Да рублей четыреста осталось, — ответил я.

— Хорошо, доехать хватит. Ты представляешь, меня на сорок рубэнов обули. Барменша, сука, заваливает в джакузи и говорит: "там ваш друг кое-что заказал, расплатиться бы". И это в самый неподходящий момент! Ну ты понимаешь. Короче, отдал ей карточку, чтоб она быстрей свалила, еще и код сказал, дурак.

Притормозила "Дэу Нексия", мы загрузились в машину.

Уснул я в шесть утра, а уже в девять, жадно глотая минералку, ехал на семинар. Тошнило, болела голова. Мой батя съедал с бодуна сразу две упаковки аскорбиновой кислоты с глюкозой. Мне надо было срочно найти какой-нибудь аптечный киоск и воспользоваться отцовским опытом. Маршрутка была переполнена, но я успел занять освободившееся место. Передо мной восседали две женщины в одинаковых меховых шапках.

— Нет, я вообще не понимаю, как она живет, — сокрушалась сидящая у окна, — ведь трое детей и ни одного мужа.

В небольшую аудиторию коммерческого института набилось человек тридцать. Люди самых разных формаций и возрастов. От модно-небрежных очкастых хипстеров, до солидных лысеющих дядек в белых рубашках и пиджаках. Я сел за третью с конца парту, дожевал аскорбинку, запил купленным в холле кофе. Мой сосед, парень в серой толстовке с капюшоном, снимал на смартфон выступление гуру.

Я достал блокнот с ручкой.

— Зачетный дядька. Харизматичный, правда? — сказал парень и посмотрел на меня.

Я кивнул.

Мигин рисовал маркером на доске хитрые схемы и делал корявые пометки. Это был невысокий, лет сорока-сорока пяти мужчина, с легкой небритостью и густой седеющей шевелюрой. Говорил он медленно и обстоятельно, словно обдумывал каждое слово. На меня это действовало усыпляюще. Я выскользнул из аудитории и прошел в туалет. Поплескал на лицо холодной водой. Затем спустился в холл и купил в автомате кофе.