Джеймс Джойс - Улисс (часть 1, 2)

Граммофон (ревет куда громче). Ххиерусаврасвоиосаосаосаххх... (Игла со скрежетом царапает по пластинке.)

Три проститутки (закрывая уши, визжат). Ияааай!

Илия (в рубашке с засученными рукавами, чернолицый, кричит что есть мочи, воздевая руки). Старший наш братец в вышних, масса Президент, послушай, что моя твоя говори. Моя крепко вери в твоя, масса Президент. Моя крепко думай, мисс Хиггинс и мисс Риккетс уже забери себе религия в сердце. И моя крепко сдается, моя никогда не видала такой перепуг, как у тебя, мисс Флорри. Масса Президент, твоя приходи, помогай моя спасать наши дорогие сестры. (Подмигивает слушателям.) Наша масса Президент, она все знай-понимай, но она помалкивай.

Китти-Кейт. Я потеряла голову. В минуту слабости поддалась, тут вот оно и вышло, что вышло на Холме Конституции. А меня сам епископ конфирмовал. Моя тетка по матери замужем за Монморанси. Я была невинная, этот водопроводчик сгубил меня.

Зоя-Фанни. А я взяла и дала, интересно было.

Флорри-Тереза. Пили три звездочки, французский, а после еще портвейн, из-за этого и получилось. Хилан ко мне залез в постель, ну я и согрешила.

Стивен. В начале было слово, в конце же мир без конца. Блаженны восемь блаженств.

Блаженства - Диксон, Мэдден, Кроттерс, Костелло, Ленехан, Баннон, Маллиган и Линч в белых халатах медиков, по четыре в ряд, маршируют в бодром темпе, гулким гусиным шагом.

Блаженства (вразнобой). Бутылка, бифштекс, бабец, бронедог, бульджон, барнум, бардакум, богослужакум.

Листер (в серых квакерских коротких штанах и широкополой шляпе, вежливым тоном). Он из наших друзей. Мне незачем называть имена. Взыскуй света.

Шагом куранты удаляется. Входит Супер, одетый парикмахером, накрахмаленный и отглаженный до блеска, кудри накручены на папильотки. Он ведет за собой Джона Эглинтона, на котором желтое нанковое кимоно мандарина, испещренное буквами-ящерицами, и высокая шляпа в виде пагоды.

Супер (улыбаясь, приподнимает пагоду, открывая выбритый купол, на маковке которого торчит косичка с оранжевым бантиком). Я тут, понимаете, навожу на него красоту. Красота тоже блаженство. То, что причастно красоте, понимаете. Как выразился Йейтс, я хочу сказать, Китс.

Джон Эглинтон (извлекает тусклый фонарь с зеленой заслонкой и светит им в угол, сварливо). Эстетика и косметика годятся для будуара. Я ищу правду. Простую правду для простого человека. Тандераджи желает фактов и намерен их получить.

В снопе света за угольным ведром - оллав, святоокий и бородатый Мананаун Мак-Лир, погруженный в раздумье, уткнувший подбородок в колени. Он медленно выпрямляется. Из его друидовых уст веет студеным морским ветром. Вокруг головы его обвиваются миноги и угри. Он облеплен ракушками и водорослями. В правой руке его велосипедный насос. Левой он держит за две клешни огромного краба.

Мананаун Мак-Лир (гласом волн). Аум! Гек! Вал! Ак! Люб! Мор! Ма! Белые йоги богов. Оккультный поймандр Гермеса Трисмегиста. (Посвистами морского ветра.) Пунарджанам балдапенджауб! Меня не проведешь. Сказано было некогда: берегись левого, культа Шакти. (Кликами буревестника.) Шакти, Шива, во тьме сокрытый Отец! (Велосипедным насосом крушит краба. На кооперативном циферблате у него знаки зодиака. Стенает рыком океанских валов.) Аум! Баум! Пижаум! Я свет усадьбе, я первосортные сливки и масло.

Протянувшаяся рука иудиного скелета душит свет. Зеленый свет блекнет до розоватого. Газовая струя свистит жалобно.

Газовая струя. Пфуаа! Пфиииуфф!

Зоя подбегает к люстре и, поджав ногу, поправляет сетку горелки.

Зоя. Кто даст курнуть, раз уж я тут?

Линч (кидает на стол сигарету). Держи.

Зоя (вздергивает голову с видом оскорбленного достоинства). Даму угостить сигаретой - это не палку кинуть! (Она тянется прикурить от горелки, медленно вращая сигарету у пламени, показывая каштановые пучки под мышками. Линч своей кочергой нахально задирает ей подол сбоку. Под сапфировой тканью ее тело, нагое выше подвязок, отсвечивает русалочьей зеленью. Она невозмутимо затягивается.) Ну как, родинку разглядел на жопе?

Линч. А я не смотрю.

Зоя (невинной овечкой). Это правда? Да, конечно, вы бы не стали. А вы не пошли бы куда подальше?

Изображая стыдливость, она в то же время искоса поглядывает на Блума и, сделав быстрый поворот в его сторону, освобождает юбку от кочерги. Волнистая голубизна снова струится по ее телу. Блум стоит, крутит большими пальцами, в его улыбке желание. Китти Риккетс, послюнив средний палец, приглаживает брови, глядясь в зеркало. Липоти Вираг, базиликограммат [царь букв (греч.)], стремительно скатившись по каминной трубе, важно делает два шага влево на негнущихся розовых ходулях. Он плотно запакован в несколько пальто и одет в коричневый макинтош, под которым держит свиток пергамента. В левом глазу у него монокль Кэшела Бойла О'Коннора Фицмориса Тисделла Фаррелла. На голове возвышается египетский псхент. За каждым ухом торчит гусиное перо.