Филипп Эриа: Золотая решетка

Да, да, подобные истории случаются в семьях, но в таких семьях, как Буссардели, этого прежде не бывало.

Когда она кончила рассказывать, Рокки молча встал и один побежал к морю купаться. Весь день он не заговаривал с матерью о том, что услышал от нее. Агнесса боялась, как бы он не начал перебирать в одиночку нити той грязной паутины, центром которой явился он сам. Но она не хотела его расспрашивать. "Не надо вмешиваться. Пусть разберется в своих чувствах и постарается понять". Все же она с тревогой думала, что, быть может, сейчас в душе сына бродит мысль о том, что он не такой, как все, ведь он незаконный, без отца. И все это происходит при ней, у нее на глазах, а она бессильна помешать этому, ничего не может сделать. Но на следующее утро, в тот день, когда к Рокки обычно приезжал учитель арифметики, она из своей комнаты услышала, что он поет во дворе. Она тихонько вышла за порог, посмотрела. Он прыгал на одной ножке, поднимаясь и спускаясь по каменным ступеням старых укреплений, залитых весенним солнцем, и на какой-то забавный мотив, представлявший собой нечто среднее между "Фонарями" и "В Авиньоне на мосту", распевал считалочку собственного сочинения:

Если денежек... не дашь,

Ты моим сынком не будешь.

Если денег мне... не дашь,

Не возьму тебя я... замуж.

И не надо... не пугайте,

Буссардели... прочь ступайте.

Глава XVIII

Господин Казелли, - сказала Агнесса, входя в книжный магазин агентства в Ле Лаванду, - я пришла к вам в качестве клиентки.

- Ах, это вы, мадам! Если вы даже явились с корыстными целями, добро пожаловать. Очень рад вас видеть. Садитесь, будьте любезны.

Господин Казелли торопливо выбрался из-за прилавка, и они с Агнессой сели в кресла, поставленные для посетителей.

- Вот в чем дело, - сказала Агнесса, - мне скоро придется расстаться с мысом Байю.

- Вы собираетесь покинуть этот райский уголок? Я потрясен!

- Ах нет, не думайте, господин Казелли, что остров надоел мне. Чем дальше, тем меньше мне хочется общаться с моими ближними. Но ведь у меня сын. Мальчику надо учиться. Ему двенадцатый год. В таком возрасте полагается ходить в школу, И не только потому, что этого требуют его занятия, но ведь нужно ему завести себе товарищей, быть общительным. А то, знаете ли, он у меня маленький дикарь. Итак, надо мне устроиться на большой земле. И раз уж придется переезжать, я предпочла бы не оставаться в районе массива Мор. Если отдать Рокки в Гиерский лицей, у меня всегда будет щемить сердце - ведь вдали будет виден мой милый Пор-Кро. Мне говорили, что в Канне хороший лицей.

- О да, я тоже слышал, - подхватил господин Казелли и принялся распространяться на эту тему, что дало Агнессе спасительную передышку, ведь она с самого начала пыталась, но не могла держаться непринужденного тона.

Она объяснила господину Казелли, где ей хотелось бы поселиться. Разумеется, не в Канне. Где-нибудь ближе к природе, в уголке, не слишком испорченном курортниками и не слишком шумном. Но надо, чтобы туда было легко добираться, так как маленькому лицеисту придется ежедневно ездить в Канн. Значит, хорошо было бы устроиться километрах в тридцати от города.

Прошлой зимой она купила себе джип и пользовалась им для своих разъездов, с тех пор как стала декоратором. Она держала свой джип в Сален де Гиере и надеялась, что машина еще послужит ей, когда она получит заказы на устройство интерьеров в других виллах, на что она крепко рассчитывала. Но о своей новой деятельности, в которой они с господином Казелли могли бы оказаться полезными друг другу, она решила поговорить с ним позднее. На Лазурном берегу строилось все больше новых вилл, все больше перестраивалось старых лачуг в живописные дачки. Снобизм подогревал это увлечение, и Агнесса с чистой совестью решила воспользоваться им к своей выгоде. Она сообщила господину Казелли, какой домик хотела бы приобрести.

- Да, да, я представляю его себе, - промолвил он, задумчиво глядя вдаль, словно подыскивая рифму. - Право, вам нужно что-нибудь похожее на тот дом в старом Кань, где жила бедняжка Мано, наш общий друг.

- Да? - тихо сказала Агнесса и на мгновение растерянно умолкла. Напрасно я не купила его пять лет тому назад!

Вместо того, чтобы писать о нем каким-то ее знакомым, которые, я уверена, ни разу и не заглянули туда...

Бесконечно радуясь своему возвращению во Францию из Виареджо, господа Сиксу-Герц, уже имевшие виллу в Антибах, вспомнили, что в черные дни Мано оказала им помощь. Они добились, чтобы из дома выселили людей, занявших нижний этаж, А когда стало официально известно о ее смерти в Равенсбрюкском лагере, они купили домик художника за гроши, как выморочное имущество.