Джордж Элиот - Адам Бид

– Ну, ты можешь сказать, что тебе приказали прийти, не объяснив причины. И это правда. А матушка будет рада и в восторге. Пойдем и расскажем ей.

Адам не был единственным гостем, приглашенным наверх по другим причинам, а не потому только, что он способствовал увеличению доходов. В двух приходах были другие люди, значение которых происходило скорее от должности, нежели от кармана; к числу таких принадлежал и Бартль Масси. В этот жаркий день он шел, прихрамывая, медленнее обыкновенного. Таким образом, Адам оставался позади, когда колокол звонил к обеду, чтоб взойти наверх вместе со своим старым другом. У него не хватало духу присоединиться к семейству Пойзер при публичном случае. Без всякого сомнения, случай быть подле Хетти представится еще в течение дня, и Адам утешал себя этим, не желая подвергаться тому, чтоб его дразнили Хетти: высокий, красноречивый, безбоязненный мужчина был весьма робок и недоверчив в своем ухаживании.

– Ну, мистер Масси, – сказал Адам, когда подошел Бартль, – сегодня я обедаю с вами наверху: капитан приказал.

– А! – сказал Бартль, останавливаясь и держа одну руку назади. – Значит, тут есть что-то особенное, что-то особенное. Не слыхали ли вы, что хочет делать старый сквайр?

– Слышал, – сказал Адам. – Я скажу вам, что знаю, так как я уверен, что вы попридержите ваш язык, если захотите; надеюсь, вы не пророните ни словечка, пока это не станет известно всем, потому что я имею особенные причины не разглашать этого.

– Доверьтесь мне, мой друг, доверьтесь. У меня нет жены, которая стала бы выпытывать у меня что-нибудь, потом побежала бы от меня и давай кудахтать об этом на весь мир. Если вы хотите довериться кому-нибудь, то доверьтесь только холостяку, непременно холостяку.

– Итак, вчера наконец решили, что я буду иметь надзор за лесами. Капитан послал за мною, чтоб предложить мне это, когда я ставил здесь шесты и другие вещи, и я согласился. Но если кто-нибудь наверху станет спрашивать об этом, то не замечайте вопросов и постарайтесь заговорить о чем-нибудь другом. Вы очень обяжете этим меня. Ну, теперь пойдемте, мы, кажется, остались почти последними.

– Не бойтесь, я знаю, что делать, – сказал Бартль, тронувшись с места. – Эти новости будут хорошею приправою для моего обеда. Да, да, мой друг, вы пойдете вперед. Я могу поручиться, что ни у кого в графстве не найдется такого, как у вас, верного глаза для измерений и такой способной к вычислениям головы, да и вас хорошо учили… хорошо учили.

Когда они взошли наверх, то вопрос, который Артур оставил нерешенным, вопрос о том, кому быть президентом и кому вице-президентом, все еще служил предметом жарких прений, так что появление Адама прошло незамеченным.

– Само собою разумеется, – говорил мистер Кассон, – что старый мистер Пойзер, как старше всех здесь в комнате, должен сидеть за столом на первом месте. Недаром же я был буфетчиком пятнадцать лет, уж как же мне не знать всего, что касается обедов.

– Нет, нет, – говорил старый Мартин, – я предоставляю это моему сыну, я уж теперь не арендатор, пусть мой сын займет мое место. И старые люди имели свою очередь, теперь они должны уступить молодым.

– А я так думаю, самый значительный фермер имеет и прав больше самых старых, – сказал Лука Бриттон, не любивший критика мистера Пойзера. – Вот мистер Гольдсворт имеет земли больше всех других в имении.

– Ну, – сказал мистер Пойзер, – скажем лучше, пусть тот займет первое место, у кого самая беспорядочная земля, – тогда кто удостоится этой чести, не будет иметь завистников.

– А, вот мистер Масси! – сказал мистер Крег, который, оставаясь нейтральным в споре, желал только примирения. – Учитель в состоянии сказать вам, на чьей стороне право. Кому занять первое место за столом, мистер Масси?

– Конечно, самому толстому, тогда он не будет отымать места у других, а другой толстяк должен сидеть на конце стола.

Этот счастливый способ окончания спора произвел сильный смех, для этого, впрочем, было бы достаточно и меньшей шутки. Мистер Кассон, однако ж, считал несовместным с своим достоинством и высшими знаниями присоединиться к смеявшимся, пока не оказалось, что указали на него как на второго толстяка. Мартин Пойзер-младший, как толще всех, был избран президентом, а мистер Кассон, как второй толстяк, вице-президентом. Благодаря этому назначению Адам, стоявший в это время на конце стола, был, конечно, немедленно замечен мистером Кассоном, который, будучи до этих пор слишком занят упомянутым вопросом, не заметил появления молодого плотника. Мы знаем, что мистер Кассон считал Адама несколько надутым и важным – по его мнению, господа уж слишком много хлопотали о молодом плотнике; они вовсе не хлопотали о мистере Кассоне, несмотря на то что он был отличным буфетчиком в продолжение пятнадцати лет.