Майя Луговская: Звенят пески

— Юра, ура! — кричит Ляля, и тогда он берёт её на руки, подкидывает, и она взлетает, замирая от восторга. Или посадит себе на плечи и устраивает ей «верблюжью пробежку». Лялю трясёт, и она хохочет, а потом возьмёт и скинет с него очки. И он, не снимая её с плеч, осторожно опускается на корточки и шарит рукой по песку, пока не найдёт их. Юра близорук и без очков не видит, а Ляля этим пользуется. Но ей прощаются все её проделки. Юра сразу же становится печальным, когда Лялина мама появляется и забирает у него Лялю. Лялина мама очень строгая. Она недовольна, что Юра балует Лялю, и за Кис-кис совсем не благодарила его, хотя все другие так полюбили котёнка, она совсем ему не обрадовалась. И удивительное дело, Юра, такой общительный и весёлый со всеми, при Лялиной маме становится тихим. Наверное, боится её. Боится-то боится, а ходит по пятам.

Этот день был особым в жизни лагеря. Все собрались в конторе. Министр прислал телеграмму с личной благодарностью коллективу за проделанную работу. Кроме того, по рации сообщили, что в республиканской газете опубликована большая статья. И там написано, что их открытие поможет наконец решить важнейшую проблему водоснабжения целого города нефтяников, который всего лишь чуть постарше Ляли. В статье всех так расхваливали за упорные поиски, что Нина Григорьевна даже рассердилась. Всякий «бум» её всегда раздражает. Она считает, что это не способствует работе. Но что ни говори, и ей безусловно приятно. Всё-таки победа. Во всяком случае, Лялина мама чуствовала себя именинницей и за себя и, уж конечно, за Нину Григорьевну. Юра тоже в это время был в конторе и ликовал вместе со всеми, хотя он-то уж тут совсем ни при чём. Но всё равно.

В общем все эти события обсуждались очень шумно. И вдруг Лялина мама, всех расталкивая, опрометью выбегает из конторы. И Юра за ней.

— Ляля! Ляля! Ляля!

Она подбежала к палатке, полог откинула, замерла. И свалилась. Юра бросился было к ней, потом к палатке. Тут и Нина Григорьевна подоспела, и видит: на раскладушке Кис-кис сжался в комок, ощерился, шерсть встала дыбом, и глазищ своих не сводит со змеи. Перед ним метровая кобра, поднялась стойком на хвосте и вьётся волной, как танцует, а прыгнуть и схватить его не может, потому что как будто приклеил её кто за хвост к раскладушке. А Ляля рядом стоит, улыбается и ручонкой тянется к кобре, хочет погладить.

У Нины Григорьевны и тут нервы не сдали. Мигом всех остановила:

— В палатку не входить. Тише. Замрите. — Знает, кому что поручить. Потому что начальник в песках отвечат буквально за всё.

— Скорее стремянку. Нож. Верёвку. Мать в медпункт.

Притащили стремянку, приставили к палатке.

Нина Григорьевна Юру за плечо тряхнула:

— Стоите как вкопанный. Вы же ловите кобр. Лезьте!

Тут и Юра очнулся. На стремянку влез. Нож ему подали, верёвку. Он брезент наверху разрезал. Из кармана нейлоновый шнур достал, петлёй сложил и начал спускать сквозь разрез. Руки у него трясутся, а глаз хоть и близорук, но меток. На змею нацелился, петлю ей на шею разом накинул, затянул и шнур рванул. Она зашипеть даже не успела, мигом удавил. И вытянул из палатки.

Нийа Григорьевна вошла и Лялю на руки к себе. А Ляля никак не может понять, что случилось, почему столько народу и куда вдруг улетела змея.

Юра со стремянки спрыгнул, ноги его еле держат, кобру отшвырнул и к Ляле. А она ему, как всегда:

— Юра, ура! — И вдруг заплакала: — Мама, мама!..

Лялину маму в чувство уже привели, а когда она ещё и Лялю услышала, совсем пришла в себя.

И тут только все вспомнили о Кис-кис. А котёнок всё продолжал сидеть на раскладушке, весь напряжённый, с раскрытыми глазищами и вздыбленной шёрсткой.

— Он ещё в трансе, — сказал Юра. И объяснил, что кобру Кис-кис удержал от нападения своим магнетизмом. Потому что у кошек его больше, чем у змей. От этого она и не сдвинулась с места, и не тронула Лялю. А что такое магнетизм, никто ещё на свете не знает.

Вот какие случаи бывают в песках, и всё это абсолютная правда.