— Не думал, что ты видишь, — сказал я Алисии.
— А кто сказал, что я над твоими штучками смеюсь?
— Или ты смеешься над моими штучками, или у тебя с головой плохо. Больше тут не над чем смеяться.
Это была не совсем правда. Она могла смеяться, глядя, как танцует ее папа. На нем были ужасно забавные штаны и рубашки.
— Может, я припомнила что-то, вот и смеюсь, — заметила она.
— Например?
— Не знаю... Куча всего забавного случается, правда?
— Так ты из-за всего этого сразу и смеялась?
Ну, так, слово за слово, мы и начали болтать. Мне стало полегче. Я разговорил ее. Как-то был случай: я разговорил одну девчонку, когда она была не в настроении, так потом еле от нее сбежал.
Но вдруг она замолчала.
— В чем дело?
— Что, думаешь — ну, все идет как надо... Правда?
— С чего ты взяла? — Я был сражен. Именно это я и думал.
Она рассмеялась:
— Когда ты заговорил со мной, у тебя все мышцы были напряжены. А сейчас... — И она вытянула руки и ноги — теперь у нее был такой вид, будто она смотрит телик дома на диване. — Ну нет, ты, конечно, не совсем расслабился, — добавила она. — Еще не совсем. Да и не мог никогда совсем расслабиться.
— Ладно. Вот спасибо. — Я чувствовал себя как шестилетний.
— Я не то хотела сказать, — продолжила Алисия. — Знаешь, я имела в виду, что ты должен был постараться...
— Я не старался, — прервал ее я.
— Я знаю, что это неправда.
Я поглядел на нее, на то, какое серьезное у нее выражение лица, и подумал, что она наполовину дразнится, но я уже был готов простить ее за эти слова. Алисия казалась старше меня, и я подумал, что это оттого, что она проводит кучу времени с парнями, которые влюбляются в нее в две секунды.
— Где бы ты хотел оказаться прямо сейчас? — вдруг спросила она меня.
Я не знал, что сказать. У меня был ответ: «Ни в каком другом месте я не хотел бы оказаться». Но если я скажу это ей — я мертвец.
— Не знаю. Скейтингом занялся бы, может...
— Ты катаешься?
— Да. Только не на коньках, скейтбординг.
Я когда-то пообещал себе, что никогда больше не употреблю этого слова, хотя иногда без него не обойтись. Не все такие классные, как я.
— Я знаю, что такое скейтинг, спасибо.
Она по-прежнему набирает очки. Эдак мне скоро калькулятор понадобится. Но я не хотел говорить с ней о скейтинге, пока не выясню, что она о нем думает.
— А ты? Где бы ты хотела оказаться?
Она помедлила, будто готовилась сказать что-то вызывающее.
— На самом деле я хотела бы быть здесь, на этом диване.
Снова вышло так, будто она знает, о чем я думаю, но только в этот раз все получилось даже лучше. Она догадалась об ответе, который я хотел бы дать, и сказала это от собственного лица. Все больше очков — чуть ли не миллиарды.
— Прямо здесь. Но чтобы в комнате больше никого не было.
— Ох... — Я весь вспыхнул и не знал, что ответить.
Она посмотрела на меня и рассмеялась.
— Никого, — прибавила она, — значит, и тебя тоже.
Вычитаем миллиарды. Да, она понимает, о чем я думаю. Но она хочет использовать свое превосходство по-плохому, а не по-хорошему.
— Извини, это звучит грубо, но я терпеть не могу, когда родители созывают полный дом гостей. В такие минуты хочется сидеть одной и смотреть телевизор. Тоску я навожу, правда?
— Нет. Конечно, нет.
Некоторые могут говорить что хотят. Она могла бы выбрать любое место на свете, а выбрала собственный дом, где она лежала бы на диване и смотрела программу «Поп-идол» и никто бы ее не беспокоил. Такие люди, правда, сами не понимают, почему они говорят то, что говорят. Она сказала это, чтобы завести меня. Она знала, о чем я думаю именно в эту секунду. Она чувствовала, что я хотел бы, чтобы она сказала: «Прямо сейчас я хочу, чтобы в комнате не было никого, кроме нас с тобой». И она эти последние три слова отрезала, чтобы прижучить меня. Думаю, что она умненькая. Злая, но умненькая.
— Так у тебя ни братьев, ни сестер нет?
— А какая связь?
— Ну, то есть когда у твоих родителей нет гостей, ты можешь сидеть в комнате одна?
— Ах вот ты о чем. Да, понимаю... Есть у меня брат. Ему девятнадцать. Он в колледже.
— А что он изучает?
— Музыку.
— А какую музыку ты любишь?
— Ох, этак тихонько...
На какое-то мгновение я подумал, что она любит тихую музыку, а потом понял, что это она о манере, в которой я к ней подкатываюсь. Крепкий она орешек. Собираемся мы разговаривать или нет? И что в этом плохого — спросить ее, какую музыку она любит? Может, это не бог весть как оригинально, но у нее получается, что я будто раздеться ее упрашиваю.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу