Оливер Голдсмит - Гражданин мира, или письма китайского философа, проживающего в Лондоне, своим друзьям на востоке

Теперь, полагаю, тебе понятно, что любая газета - изделие всей Европы, и, читая ее проницательным взором философа, замечаешь в каждом сообщении приметы той страны, коей оно принадлежит. Географическая карта едва ли дает столь ясное представление о границах и местоположении страны, нежели этот листок о характере и нравах ее обитателей. Суеверность и мнимая утонченность Италии, церемонность Испании, жестокость Португалии, опасения Австрии, самоуверенность Пруссии, легкомыслие Франции, алчность Голландии, гордость Англии, безрассудство Ирландии и национальное самолюбие Шотландии - все это бросается в глаза на каждой странице. Впрочем, чтение самой газеты, вероятно, развлечет тебя больше, чем мои описания, а посему посылаю тебе образчик, который дает представление о том, как пишутся подобные сочинения, а равно и о народах, причастных к их созданию.

НЕАПОЛЬ. Недавно здесь мы откопали удивительную этрусскую статую,

которая раскололась пополам, когда ее извлекали из земли. Надпись на

ней едва различима, но Балдуччи, ученый знаток древностей, полагает,

что эта статуя воздвигнута в честь латинского царя Пикуса {1},

поскольку можно отчетливо разобрать, что одна из строк начинается

буквой П. Есть надежда, что эта находка послужит основой для

замечательных открытий, так как ученые двенадцати наших академий {2} с

головой погрузились в ее изучение.

ПИЗА. С тех пор как отец Вздорцини, настоятель монастыря Св.

Гилберта, переселился в Рим, у раки святого более не совершаются

чудеса. Верующих все больше охватывает тревога, а некоторых терзают

опасения, что святой Гилберт оставил их вместе с его преподобием.

ЛУККА. Правители нашей светлейшей республики уже не раз совещались

относительно ее участия в нынешних европейских неурядицах {3}. Одни

склоняются к тому, чтобы отправить войска - роту пехотинцев и шестерых

кавалеристов - для поддержания императрицы {4}, другие столь же рьяно

отстаивают интересы Пруссии. Чем окончатся эти споры, покажет время.

Можно, однако, с уверенностью сказать, что к началу следующей кампании

мы сумеем выставить семьдесят пять вооруженных солдат,

главнокомандующего и двух искусных барабанщиков.

ИСПАНИЯ. Вчера новый король {5} появился перед своими подданными и,

простояв полчаса на балконе, удалился в свои покои. Это

высокоторжественное событие было ознаменовано фейерверком и всеобщим

ликованием.

Наша королева прекрасней восходящего солнца и слывет одной из самых

остроумных женщин в Европе. Недавно на придворном празднике ей

представился случай показать свою поразительную находчивость и

несравненную живость ума. Герцог Лерма {6} приблизился к ней и, низко

поклонившись, с улыбкой поднес букет цветов, убранных бриллиантами.

- Ваше величество, - воскликнул он, - я ваш смиреннейший и

покорнейший слуга!

- О, сударь! - ответила королева, не запнувшись, - я горжусь

величайшей честью, которую вы мне оказали.

При этом она сделала глубокий реверанс, и придворные долго смеялись

меткости и быстроте ее ответа.

ЛИССАБОН. Вчера у нас было аутодафе {7} - сожжены были три молодые

женщины-еретички (одна - удивительная красавица), два еврея и старуха,

изобличенная в колдовству. Монах, сопровождавший эту последнюю,

сообщает, что видел, как из ее тела вылетел дьявол в виде языка

пламени. Народ выражал по этому случаю искреннее одобрение, радость и

возносил хвалу всевышнему.

Наш милостивый монарх, наконец, оправился от испуга; хотя за столь

жестокое покушение следовало истребить добрую половину нации, он в

своей неизреченной доброте пощадил жизнь подданных, и было колесовано

или иным способом казнено всего лишь пятьсот человек. И это за такое

злодеяние {8}.

ВЕНА. Как стало известно из достоверных источников, отряд в

двадцать тысяч австрийцев атаковал превосходящие силы пруссаков, всех

обратил в бегство, а прочих взял в плен.

БЕРЛИН. Как стало известно из достоверных источников, отряд в

двадцать тысяч пруссаков атаковал превосходящие силы австрийцев,

обратил их в бегство и захватил много пленных вместе с войсковой

казной, пушками и обозом.

Хотя эта кампания прошла не совсем согласно с нашими желаниями,

когда наши мысли обращаются к тому, кто нами правит, на душу нисходит

покой: пока мы спим, король бодрствует {9}, охраняя нашу безопасность.

ПАРИЖ. Скоро мы нанесем решающий удар. В Гавре готовы к отплытию