Вольфганг Шрайер - Похищение свободы

Я ушел от него рассерженный, так и не узнав, что только благодаря его заступничеству меня не исключили из состава ЦК. Однако я понял, что руководство Сопротивления не намерено оказывать нам помощь, что после провала Серхио мы остались в одиночестве.

Однажды, когда я наведался в столицу, Руперто Рохас пригласил меня на собрание партийной группы, которое проводилось в условиях строжайшей конспирации, но уже не носило прежнего, заговорщического характера. Эту партийную группу возглавлял сам Руперто. Судя по всему, он хотел показать мне, как надо вести будничную партийную работу.

Повестка дня — «Твердый курс при эластичной тактике» — нам, будущим юристам, была хорошо знакома по лекциям профессора Кордовы. Еще не придя в себя после разговора с Рафаэлем, я не очень внимательно слушал докладчика. Сначала он изрекал общие фразы об империализме США, который не является оплотом демократии…

— Итак, факты свидетельствуют о том, что наш главный враг, каковым является североамериканский империализм, сменил тактику. Если до сих пор он поддерживал реакционные силы, с тем чтобы при помощи армии управлять страной, то теперь использует эту самую армию для того, чтобы обеспечить контроль над правительством, поскольку к власти пришли новые силы. Вот, собственно, почему мы, товарищи, и говорим, что нам необходимо выработать новую тактику, при этом не меняя общей стратегии нашей политики…

Далее докладчик попытался дать оценку Революционной партии, заявив, что она-де не может вариться в одном котле с реакционными партиями.

— Революционной партии, — убеждал он присутствующих, — отводится несколько иная роль, которая заключается в том, чтобы обмануть широкие народные массы и привлечь их на спою сторону путем обещания реформ. В самой Революционной партии сильны противоречия между правящей верхушкой и функционерами среднего звена с одной стороны и рядовыми членами партии — с другой. Однако нельзя утверждать, что это три совершенно разных организма, как нельзя утверждать и того, что партия является сплоченной. Скорее всего, она состоит из трех дифференцированных групп. Поэтому наша основная задача состоит в том, чтобы постоянно бороться против реакционной руководящей верхушки, нейтрализовать функционеров из числа среднего звена, а рядовых членов склонять на позиции левых сил…

Сказанное было верно, однако докладчик ни словом не обмолвился, каким образом это сделать. В основном он давал старые рецепты, в которых не хватало призыва к действию.

Я уже знал: далее докладчик заговорит о смене правительства, о том, что это следует рассматривать не иначе как перегруппировку правых сил, по-прежнему контролируемых американским империализмом.

Мне показалось, что в данном случае речь шла о компромиссе между консерваторами и центристами внутри самой партии. Исключив нас, левых, они объединились, чтобы приостановить вооруженную борьбу. Стоило мне услышать об этом, как внутри у меня все так и закипело.

— Поскольку правительство начнет, вероятно, проводить совсем другую политику, чем та, которую ему пытаются навязать военные, — попытался докладчик быть более конкретным, — нам, коммунистам, необходимо выработать по отношению к армии свою политическую линию. Мы должны разоблачать репрессивную роль армии и показывать правительству, что высшие офицеры готовят заговор в целях захвата власти, что в настоящий момент его непосредственным противником является не партизанское движение, а армия во главе с реакционным офицерством.

— Я что-то не вижу логики в твоих словах, — бросил я реплику, хотя мне, как гостю, следовало воздерживаться от замечаний. — Ты, товарищ, только что убеждал нас в необходимости постоянно бороться против правящей верхушки…

— В том случае, если она начнет поддерживать реакцию!

— А теперь призываешь ее поддерживать…

— Да, но выступая против армии! Надо иметь в виду, что это меньшее из зол, понятно? — быстро отреагировал он на мои слова. — В случае если армия возобновит действия против партизан, нам необходимо будет перейти к наступательной тактике и перехватить инициативу, но если она прекратит или хотя бы приостановит свои действия против них, мы должны сконцентрировать все силы на ее демократизации, на вовлечении широких масс в борьбу…

— Таким образом, ты предоставляешь право действовать первым противнику…

— Все остальное не что иное, как сектантство…