Джон Голсуорси - Усадьба

Грегори вскочил на ноги.

- Я как-то сказал вам, что вы поступили непорядочно. Я повторяю это опять.

Мистер Бартер встал, наклонившись над столом, лицо его побагровело. Он в упор посмотрел на Грегори, не имея сил выговорить ни слова.

- Один из нас, - сказал он, заикаясь от волнения, - должен покинуть эту комнату!

Грегори хотел было что-то возразить, но, резко повернувшись, вышел на террасу и исчез.

- До свидания, Пендайс, я тоже ухожу, - сказал священник.

Сквайр пожал протянутую руку, на его лице было недоумение и грусть. Когда мистер Бартер вышел, в комнате воцарилось молчание. Сквайр вздохнул.

- Как бы мне хотелось быть сейчас в Оксенхэме, Парамор! Как я мог покинуть свое старое гнездо! Вот и пришла расплата. И зачем только было посылать Джорджа в Итон?

Мистер Парамор глубже уткнул нос в вазу. В этих словах его старого приятеля заключался его "символ веры": "Верую в отца моего, и в его отца, и в отца его отца, собирателей и хранителей нашего поместья, и верую в себя, сына моего и сына моего сына. И верую, что им создали страну и сохранили ее такую, какая она есть. Верую в закрытые школы и особенно в ту школу, где я учился. Верую в равных мне по общественному положению, в мою усадьбу, верую в порядок, который есть и пребудет во веки веков. Аминь".

Мистер Пендайс продолжал:

- Я не пуританин, Парамор; я понимаю, что Джорджу есть какое-то оправдание; я даже и не против этой женщины; она, пожалуй, слишком хороша для Белью. Да, она, несомненно, слишком хороша для этого мерзавца! Но Джорджу жениться на ней - значит погубить себя. Вспомните леди Розу. Одни только чудаки, считающие звезды, вроде Виджила, не понимают этого. Это конец! Изгнание из общества! Только подумайте, подумайте о моем внуке! Нет, Парамор... нет... нет! Черт побери!

Сквайр закрыл глаза рукой.

Мистер Парамор, хоть у него и не было собственного сына, ответил с искренним сочувствием:

- Успокойтесь, успокойтесь, Пендайс. Увидите, до этого не дойдет.

- Одному богу известно, Парамор, до чего все это может дойти! Нервы мои сдают! Вы же знаете, если их разведут, Джордж будет обязан жениться на ней.

Мистер Парамор на это ничего не ответил и только сжал губы.

- Ваш бедный пес скулит, - сказал он. И, не дождавшись позволения, отворил дверь.

В комнату вошли миссис Пендайс и спаньель, Джон. Сквайр взглянул на них и нахмурился. Спаньель Джон, шумно дыша от радости, терся о его ноги. "Я испытал такие муки, хозяин, - казалось, говорил он, - мне не перенести еще одной разлуки в ближайшее время!"

Миссис Пендайс стояла молча, и мистер Парамор обратился к ней:

- Вы, миссис Пендайс, больше всех нас могли бы повлиять и на Джорджа и на этого Белью... мне кажется, даже на его жену!

Мистер Пендайс не выдержал:

- Не думайте, что я стану унижаться перед этим негодяем Белью!

Мистер Парамор посмотрел на него, как смотрит врач на больного, когда ставит диагноз. Но лицо сквайра в седых бакенбардах и усах, чуть перекошенное влево, с глазами, как у лебедя, решительным подбородком и покатым лбом выражало только то, что и должно было выражать лицо всякого сельского помещика, когда он высказывает подобную мысль.

Миссис Пендайс воскликнула:

- Ах, как бы мне хотелось увидеть сына!

Она так мечтала о встрече с ним, что ни о чем другом сейчас уже не могла и думать.

- Увидеть сына! - воскликнул сквайр. - Ты так и будешь его баловать, пока он не опозорит нас всех!

Миссис Пендайс перевела взгляд с мужа на его поверенного. Волнение окрасило ей щеки непривычным румянцем, губы подергивались, будто она вот-вот что-то скажет.

Но вместо нее сквайру ответил мистер Парамор:

- Нет, Пендайс, если Джордж избалован, так его избаловала система.

- Какая система, - вскричал сквайр, - я никогда не воспитывал его по системе! Я не верю ни в какие системы! Не понимаю, о чем вы говорите! Слава богу, у меня есть еще один сын!

Миссис Пендайс шагнула к мужу.

- Хорэс, - сказала она, - ты же не думаешь...

Мистер Пендайс отвернулся от жены и бросил резко:

- Парамор, вы уверены, что я не могу лишить Джорджа наследства?

- Абсолютно уверен, - ответил мистер Парамор.

ГЛАВА IX

ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПЕНДАЙСИЦИТА

Грегори долго бродил по шотландскому саду, созерцая звезды. Одна, самая яркая, висевшая над лиственницами, глядела на него насмешливо, потому что это была звезда любви. Прохаживаясь между тисами, которые росли на этой земле еще до того, как на ней поселились Пендайсы и будут долго жить после них, он остужал свое сердце в голубоватом свете этой большой звезды. Ирисы стояли безуханные, как будто боясь растревожить его чувства, и только иногда из тьмы пахло хвоей молодых лиственниц и далекими полями. Тот же филин, что кричал вечером, когда Элин поцеловала Джорджа в оранжерее, застонал и теперь, когда Грегори бродил здесь, погруженный в печальное раздумье о последствиях этого поцелуя.