Борис Шахов - Черная шаль с красными цветами

Поглядим, кто кого перескачет. Он закинул ружье обратно за спину и, опираясь на охотничье копье, быстро пошел рядом с рысьим следом. Видно было, как после каждого прыжка рысь проваливалась глубоко передними лапами, но зверь был большой и сильный - Федору пришлось бежать на лыжах, чтобы расстояние между ними не увеличивалось в пользу рыси. Следующую остановку она сделала через полверсты, затем резко сменила направление. Aгa, чуешь, радовался Федор. А ты думала, я отстану, ты думала, не ради тебя я по парме бегу? Теперь я от тебя не отцеплюсь, не-ет, теперь я крепко прилип, кре-епенько… Ты в моем подарке Ульяновым старикам будешь ба-альшим козырем! И Федор прибавил ходу. Догоним, еще как дого-оним, киса, ты же не лось длинноногий, твои-то лапки покороче, это лось может запалить охотника в гонке, а ты, милая, нет, не сможешь…

Гнался Федор за рысью без роздыха, сам не отдыхал, не давал и зверю передышки. Утром морозец пощипывал щеки, а к полудню вся спина взмокла, пот ручейками просачивался за пояс, под опушку кальсон. Усы, брови, ресницы обледеневали на ходу. Федор, не останавливаясь, счищал с себя сосульки. Лыжи слегка проваливались, не скользили чисто поверх снега, а то бы… Но тогда и зверю легче было бы уходить. А теперь вона как укорачиваются ее прыжки, уже в полсажени стали, ну, скоро я тебя прижму, кисынька, погоди маленько… Вдруг Федор увидел: зверь уже не может от него оторваться, идет впереди всего на семьдесят, от силы - сто саженей. Но держит, держит разрыв, страх подгоняет кошку, и жмет она на все четыре лапы. Так что никакого преимущества у Федора, в сущности, нету. Длинная гонка получается, длинная. И если Федор до темноты ее не догонит, за ночь зверь отдохнет и совсем убежит, не станет ведь рысь ждать, пока рассветет. А Федору ждать придется, в потемнях по тайге много не набегаешь… Значит, надо наддать! И он, вдохнув поглубже, пошел быстрей, пытаясь отбросить, отбросить усталость, уже вязавшую его по ногам и рукам. Бежали еще около часу, и Федор увидел наконец: рысь падала в снег. Ему даже жалко стало вусмерть уставшего зверя, но и сам он готов был растянуться пластом и лежать, лежать без движения, замереть на снегу… Правда, упади он сейчас - снег протает под ним до самой земли, это ж все равно что горячий, прямо из огня камень бросить. От Федора шел крутой пар, будто уже не человек скользил по тайге на лыжах, а паровой котел…

Рысь свернула в сторону, Федор держал ее в поле зрения. Увидел, что свернула, и решил срезать дорогу. И правильно решил. Они выбежали на широкое открытое болото, и Федор заметил, как резко сократилось расстояние между ними. Саженей пятьдесят оставалось теперь, не больше. На белом снегу лежал серый комок. Умаялась, бедная, упарилась… Ну-ну, не только мне достается, и тебе перепадает. Рысь увидела Федора, тяжело поднялась и, вяло подпрыгивая, пошла, пошла к лесу на той стороне болота. До леса оставалось еще полверсты, немного совсем, но и не мало. Надо теперь выложить все, какие еще оставались, силы - и попробовать нагнать. Нагнать! Добраться на расстояние выстрела. Федор бросился вдогон. Если бы рысь сумела без остановки добежать до леса, кто знает, как бы там повернулось, потому что после такого рывка Федор непременно замедлился бы в лесу. Но рысь снова легла на болоте. Она растянулась на снегу, потом выгнула спину навстречу охотнику, зарычала грозно, готовая броситься, если враг подойдет совсем близко. Федор резко остановился. Сердце гнало и гнало кровь по жилам, и ему показалось, будто оно вырывается из груди, только ищет слабого места в теле, чтобы окончательно вылететь… Словно молотом били по голове, бухало в висках, в глазах было черно, и валила с ног страшная усталость, необоримая, как у самой рыси, что лежала, не в силах двинуться дальше, и скалила зубы навстречу охотнику. Он успел упереться копьем в лыжи и сам оперся на копье: ноги его не держали. Десяток саженей всего-то и отделяли его от зверя. Но зверь не мог идти дальше, а у охотника не было сил, чтобы достать из-за спины ружье.

Рысь скалилась, понимая, быть может, что человек уже не подойдет ближе - не может. А он пытался успокоить сердце, прояснить глаза, иначе ему и с двадцати шагов не сделать годного выстрела. Сердце замедлялось, замедлялось, и вот перестало стучать в ребра. Федор несколько раз глубоко вздохнул и - выпрямился. Воткнул копье рядом с собою в снег. Потянулся за ружьем. Рысь уловила новое движение человека и снова поднялась- бежать. Тяжело прыгнула раз, другой… Федор уже держал ружье в руках. Рысь снова легла на снег. Алая пасть с шипением раскрылась навстречу выстрелу…