Альва Бесси - Антиамериканцы

В тот год, когда они поженились, им было все труднее и труднее сводить концы с концами. Прямо или косвенно, но их положение осложнялось еще и тем, что люди не находили никакой связи между так называемым нападением на Финляндию и полным затишьем на Западном фронте, хотя Англия и Франция объявили войну Германии сразу, как только Гитлер напал на Польшу.

Коммунисты и их единомышленники стали непопулярны. Газетные писаки и радиокоментаторы неистовствовали. Мэр Нью-Йорка Ла Гардиа возродил давным-давно бездействовавший специальный отдел нью-йоркской полиции по борьбе с прогрессивным движением. Сократилось число заявок на ораторов от редакций журнала «Нью мэссис» и газеты «Дейли уоркер». Повсюду шло преследование прогрессивных элементов.

Бену, Эллен и ребенку теперь по целым неделям фактически приходилось жить на те двадцать долларов, которые каждое воскресенье приносил Джек Гросс на содержание маленькой Стеллы. Потом, когда Гросс открыл свою контору, в которой работало уже несколько бухгалтеров, он увеличил эту сумму до тридцати долларов.

Иногда, выкраивая время между подготовкой статей для «Мэссис», «Дейли» и других изданий, между лекциями в рабочей школе и остальных местах, Бен зарабатывал до шестидесяти долларов в неделю. Зато в следующие две он приносил только по пятнадцати. Его тяготило это положение, и в то же время он находил ему оправдание. Он не потерпел бы никаких упреков по своему адресу.

«Все, что мы предсказывали, — думал Бен, — сбылось. Мы говорили, что, если Испания падет, начнется вторая мировая война, и она началась через шесть месяцев после того, как был предан Мадрид».

— Забудь это, милый, — сказала она с улыбкой, но Бен почувствовал, что ее улыбка ничего не означает, так как он не мог ответить на ее невысказанный вопрос: «Когда ты найдешь работу, которая обеспечила бы тебе устойчивый заработок?» Удивительно, как абсолютно безу< пречные отношения могут стать натянутыми под влиянием политических и экономических причин. Но следует ли удивляться этому? Вспомним семью Вильямсонов.

Неделю назад, когда только на деньги Джека Гросса они смогли купить необходимые продукты, между Беном и Эллен произошел крупный скандал. Кончилось тем, что Бен хлопнул дверью и ушел.

Он опомнился только в баре на Сэндс-стрит за стаканом виски, которое вообще-то не любил. Сидевшая неподалеку девица повернулась к нему и спросила:

— Скучно, милый?

Бен взглянул на нее. Совсем еще юная особа — не старше шестнадцати лет. Даже обильные румяна не могли скрыть ее возраст. Он вспомнил о девушке, с которой познакомился в кафе на Рамбла де лос Флорес в Барселоне два года назад.

— А кому не скучно? — отозвался Бен.

— Тебя не понимает жена?

— Слишком хорошо понимает. Вот потому-то я и сижу здесь один на один со своей грустью.

— Единственно, что тебе нужно, это хорошо провести время, дорогой.

— Это привело бы меня в еще более грустное настроение, — ответил Бен, глядя в свой пустой стакан, и девице стало ясно, что с ним у нее ничего не выйдет. Она поднялась и направилась к выходу.

Бен истратил на виски все свои шесть долларов и пришел домой мертвецки пьяный. Эллен ждала его. Переступив порог, Бен вывернул карманы брюк, показывая, что они пусты. Он почти не мог говорить.

— Я все спустил, — пробормотал он и направился в спальню. Комната качалась из стороны в сторону; он бросился на кровать и ухватился за край матраса, боясь свалиться на пол. Он смутно почувствовал, как жена прикрыла его одеялом, и, благодарный ей, заснул.

На 72-й улице Бен и Эллен вышли из вагона. Им надо было сделать пересадку, и, пока они ждали поезда, Бен не выпускал руку Эллен. Им не о чем было говорить. «Так оно и лучше, — решил про себя Бен. — Но лучше ли?» У них обоих была скверная привычка (которую они, впрочем, отбросили во время последней бурной ссоры) не высказывать друг другу всего, что накопилось на душе, чтобы тем самым облегчить свое сердце.

Когда они вышли на 79-й улице и пошли по направлению к дому Лео, Бен неожиданно спросил:

— Я рассказывал тебе когда-нибудь о семье Вильямсонов?

Эллен взглянула на него.

— Кто они?

— Я писал о них в 1935 году, когда работал в газете «Глоб». Отец не мог найти работу. Вся семья с тремя детьми жила на пособие по безработице. Соседи говорили, что когда-то это была самая счастливая семья во всем квартале.

— Нет, ты ничего, не говорил о них.

И тогда Бен рассказал, что они получали 7 долларов 25 центов на питание, 3 доллара 25 центов на квартплату, 60 центов на уголь, 40 центов на газ, 35 центов на электричество, 25 центов на одежду. Всего 12 долларов в неделю на пять человек!