Валентина Немова - Изъято при обыске

Его приспешники, потешаясь над ним, тоже не спешили открыть народу глаза на истинное положение вещей. Они торопились, пользуясь неведением миллионов, извлечь выгоду из засекреченной ошибки Ленина. И извлекли, разграбив страну, доведя народ до нищеты. Так скажите, с кого же надо спросить за те трудности, которые мы теперь переживаем, над кем издеваться и глумиться? Над Лениным, который уже ничего не может сказать в свою защищу, или над теми, кому нечего сказать? Роль КПСС в истории СССР мне была ясна уже в 56 г.

И я удивляюсь, как некоторые, довольно известные наши писатели, прекрасно устроившиеся в послевоенное время под крылышком у правящей партии, без конца эксплуатируя военную тему, вполне сознательно игнорируя проблемы современности, за исключением одной экологической, теперь, когда прикрывающее их крылышко сломалось, прикидываясь наивными, извиняясь перед читателями за то, что своевременно не били тревогу, бьют себя в грудь и вопят: "Мы так верили! Так верили!". Хочется мне сказать им в ответ:

— Дамы и господа, богатые и процветающие на фоне бедствующего народа! Хватит оправдываться и пудрить нам мозги. Верить простительно было до 56 года. Ведь даже дети, мои ученики из общеобразовательной школы в 19б7 году с одного раза все это поняли. .

События 1959 года были подготовлены 56-ым. Именно в этом году, доведенная де отчаяния нападками со стороны администрации и тем, что вдруг открылось всему миру, я поняла: происходящее со мною — не частный случай, а один из миллионов подобных. Меня как бы осенило, и я за один присест написала два стихотворения политического характера, какие прежде даже в голову мне не приходили. Вот они.

Ложь

Ой. как сердце болит у меня,

Словно грудь придавил мне Памир.

Эта боль от людского лганья-

Слышишь ты, изолгавшийся мир!

Как проворный, непойманный вор,

Ложь свободно шныряет кругом,

У Кремля отломала запор,

В каждый цех пробралась, в каждый дом.

Ложь ограбила правду дотла

И пустила по миру с сумой.

Клеветою ее назвала,

Душит ссылкою и тюрьмой.

И меня, и меня ждет беда.

Это чувствую я всей душой,

так как с юности и навсегда

подружилась я с Правдой большой.

Хрущеву Н.С.

Каждых день газета

Вся в его портретах:

Он прослыть мечтает

новый божеством.

Но народ бывалый

В бога верит мало-

Фокусником окрестил его.

Русские Иваны

Ходят в брюках рваных:

Покупать костюмы

денег, денег нет.

Фокусник вздыхает,

Помощь обещает:

— Я сошью вам брюки из газет.

Рабочему на долю

Только соли вволю.

Только боли вволю-

Целый океан.

Фокусник не больно

Тронут этой болью.

Океан он спрятал в свой карман.

Поздно или рано

Затрещат карманы-

Двинется история вперед.

Из Кремля седого,

Из Кремля святого

Фокусников выгонит народ!

Как раз эти два стихотворения мне потом и вменили в вину. Кроме того, пришла я тогда, себе на беду, к мысли, что настало время ликвидировать КПСС, так как она разложилась сверху донизу, не соответствует больше своему названию, и создать другую партию — союз истинных коммунистов-ленинцев, и попыталась действовать.

Я и две бывшие мои одноклассницы объединились в маленькую ячейку, даже взносы собирали на всякий пожарный случай. Вовсе не думали, что такой случай представится. А он взял, да и представился. .

0б этой нашей партгруппе, слава богу, хватило у меня осторожности ничего не писать в своем дневнике, а то добрались бы и до моих подружек, несмотря на то, что никаких противоправных действии мы не совершали: не знали, с чего начать. .

Подробно в своих записных книжках я рассказывала о том, что делалось, вернее творилось, у нас в литобъединении. В это время руководителя нашего часто вызывали в Москву по издательским делам (начали его наконец печатать не только в областном центре, но и в столице), а мы, литкружковцы, оставаясь бесконтрольными, уж давали себе волю. .

Когда Воронов уезжал, собирались мы уже не во Дворце, а у него дома. Жена Николая Павловича не выносила одиночества и всегда, когда он был в отъезде, зазывала нас к себе и, отрешившись от забот по хозяйству, переключалась на общественно — политические проблемы.

Не скажу, чтобы она уж очень была настроена против властей. Окончила Татьяна Петровна, как и я, пединститут и преподавала в школе английский язык. Одно то, что выбрала она, поступая в вуз этот, далекий от идеологической борьбы в стране, как бы нейтральный предмет, говорит само за себя: не было у нее в юности никакого стремления заниматься политикой. А если и появилось впоследствии, то было лишь наносным; собственно, это был даже не интерес к судьбам человеческим, а лишь озабоченность своей собственной. Очень хотелось Тане быть на уровне запросов своего мужа, незаурядного человека, которого в противном случае можно ведь и потерять. .