Валентина Немова - Любить всю жизнь лишь одного

9/III

Эх, сбор! Послушаешь, как проходит за стеной сбор в отряде Лизы Сливочкиной, даже зависть берет. Ученица посредственная, а пионервожатая отличная.

Я тоже у "своих" пионеров провела сбор. Прошел он неплохо, но было скучновато. К следующему нужно будет подготовить пьесу. Иначе ребята опять будут зевать. А этот надо было посвятить Международному женскому дню. И озаглавить так: "Наши мамы". И почему я не додумалась до этого раньше?!

Ну и бас у Топоркова! Лишь только поздоровается, сразу поймешь, какое у парня настроение. Если голос звучит гулко и уверенно, значит хорошее, тихо, значит плохое…

- * * *

В целях конспирации Тоня каждому из одноклассников присвоила прозвище: мне — ястребок, себе — малиновка. — Это написано почерком Юли. А дальше почерк Тони:

Скажи, Ястребок, тебе неприятно брюзжание Малиновки? Она часто брюзжит, как старая старуха. Мне самой это не нравится. И я прошу тебя: не принимай всерьез ее нытье. Поводы для него слишком незначительные. Трудно по-настоящему будет, постараюсь не стонать. Брюзжание иногда полезно, только в малых дозах, конечно.

— Комсомольское собрание

Повестка: обсуждение итогов проведенной классным руководителем проверки выполнения учащимися 9 класса распорядка дня. Юлии на собрании нет, вызвали к директору, чтобы помогла разобраться в каком-то ЧП.

Отрывок из протокола, который вела Мудрецова Тоня.

Коробов (строго, обращаясь к Мудрецовой): Вот ты, Тоня, скажи, приносят ли вам какую-нибудь пользу ваша с Юлей дружба?

Тоня (растерянно): Мне, по крайней мере, приносит.

Коробов: В чем?

Тоня: Хотя бы в том, что я стала общительней.

Коробов: А Юле?

Тоня: Может быть, тоже приносит.

Коробов: Юля очень груба с родителями. При мне она резко оборвала отца. Вот ты была на беседе о дружбе. Там предлагали дружить в двух случаях: чтобы один другому помогал…

Тоня: Василий Евгеньевич, извините, что перебиваю Вас. Это не дружба. По-моему, в дружбе должно быть равенство.

Коробов: В дружбе всегда один лучше другого.

Тоня: Лучше, когда равенство. Тогда дружба настоящая.

Поднялась рука.

Коробов: Аня Донцова хочет выступить. Говори Аня.

Аня: Василий Евгеньевич, разрешите обратиться к Кулининой.

Коробов: Обратись.

Аня: Роза, скажи, где твой комсомольский билет?

Кулинина: При мне.

Аня: У тебя его не было. Откуда он?

Кулинина: Из райкома.

Аня: Ты его теряла. Почему об этом не знают комсомольцы нашего класса? Почему об этом не было объявлено на школьном комсомольском собрании?

Шум в кабинете. Выкрики с мест. Попробовал кто-нибудь другой потерять билет! Такой нагоняй дали бы!

Коробов (забеспокоившись). Ребята, хватит о плохом говорить! Давайте поговорим о хорошем (называет фамилии тех, кого застал за уроками). Ребята затихли.

Коробов (с упреком): Ты, Мудрецова Антонина, стала хуже учиться. Что на это скажешь?

Тоня (сквозь слезы): Может быть, я и хуже стала учиться. Но в этом Русанова Юля не виновата…

Приписка, сделанная почерком Юлии.

Как я возмущалась, узнав, что говорил обо мне Коробов на классном собрании, и прямо, и намеками. Отца оборвала! А он, Василий Евгеньевич, спросил у меня, почему я это сделала? Если бы он поинтересовался, я бы ему ответила, и он согласился бы, что я правильно поступила. Я же знаю, что у моего родителя на уме. Он, если бы я ему не помешала, мог бы упрекнуть учителя, что меня слишком загружают школьными делами, столько, мол, времени отнимают, что ей уже некогда стало уроки учить. Если бы он все это высказал Коробову, могла бы произойти стычка между ними. А я ее предупредила. Что же в этом плохого? С отцом я как-нибудь найду общий язык. А вот если бы он с учителем поссорился из-за меня, было бы хуже. Если бы он, классный руководитель, не отпустил меня с собрания (а он мог это сделать и даже обязан был так поступить, раз приготовился меня "разбирать" при всем классе), я объяснила бы, почему так поступила, и ребята согласились бы, что я права. Но он, этот горе-воспитатель, предпочел обсудить меня за моей спиной, не выяснив сути дела и не подумав о том, что его самого за этот недостойный поступок после собрания осудит класс. Мы ведь уже не маленькие и понимаем, что хорошо, что плохо.

Далее. Тоня Мудрецова, видите ли, хуже учиться стала! И в этом Юля Русанова виновата. А кто виноват, что я стала хуже учиться? Восьмой класс в женской школе закончила почти на одни пятерки. Кто же в девятом эти мои пятерки "съел"? Не Тоня, разумеется, и не педагоги здешние, на уроках у которых не только уснуть, умереть от скуки можно!