Чарльз Мартин - Моя любовь когда-нибудь очнется

Я пнул ногой воду, в которой стоял, и закричал еще громче:

– Почему Ты не отвечаешь? Или Тебе просто нечего ответить?!

Ветер свистел и завывал вокруг, злые, холодные снежинки летели почти параллельно земле и впивались в кожу, как рассерженные белые осы.

– Не смей вешать трубку, слышишь, Ты!!! Только не сейчас, когда я сумел наконец привлечь Твое внимание! Тебе нужно, чтобы я Тебе поклонялся?.. Нужна моя вера?.. Этого Ты хочешь? Сойди сюда, в эту канаву, и я в Тебя поверю!..

Я сделал несколько шагов вперед и выбрался из воды на берег. Моя одежда промокла насквозь, на ветру она почти сразу начала замерзать и сделалась негнущейся, жесткой, неудобной. Шагнув к перевернутой машине, я уперся лбом в ее ободранный борт и закрыл глаза.

Снегопад внезапно прекратился, тучи разошлись, и на небо выплыла луна. Открыв глаза, я увидел на воде свою тень. Мое дыхание было тяжелым и хриплым, колени подгибались, руки потеряли чувствительность. Я висел буквально на волоске.

– Боже! – хрипло прошептал я. – Где Ты? Ты мне нужен… нужен здесь и сейчас!

Почти в тот же самый миг автомобиль дрогнул и сполз еще на фут, отчего голова Аманды почти полностью погрузилась в воду.

– Это Ты называешь помощью?!.

Просунув руки в салон, я наклонил голову Аманды вперед, чтобы ей не заливало рот и нос, потом взял за плечи и потянул. Веки Аманды задрожали и приоткрылись. Я стал тянуть ее за руки, но она не сдвинулась с места, а дотянуться до защелки ремня безопасности на консоли я не мог – мешал ее раздувшийся живот. Внезапно меня осенило. Я сунул руку в задний карман джинсов, достал Папин нож и, открыв большое лезвие, перерезал ремень у Аманды на груди. Вторая половина ремня, которая шла поперек ее колен, еще держалась, но я поднял руки и повис на нем всей тяжестью. Я знал, что рискую, но других вариантов у меня не было.

Ремень поддался неожиданно легко, Аманда соскользнула в воду и застонала от боли. Поддерживая ее голову над водой, я стал вытаскивать Аманду через окно водительской дверцы, но она почти сразу застряла – живот был слишком велик, и я, продолжая поддерживать грудь и плечи Аманды на весу, прижался щекой к ее щеке.

– Держитесь, Аманда! Помощь придет, обязательно придет. Они уже едут сюда! Вы меня слышите?

Она ничего не ответила, только ненадолго открыла глаза и снова закрыла.

– Аманда! Аманда!.. Очнитесь!.. – Я похлопал ее по щекам, и она снова открыла глаза, но взгляд ее был расфокусирован и блуждал. – Я не могу вытащить вас. Вы должны мне помочь. Попробуйте отталкиваться ногами, слышите? Помогите мне вытащить вас!.. – С этими словами я крепче обхватил ее за плечи и стал тянуть, пока она не застонала. – Помогайте мне, Аманда! – Я снова ударил ее по щеке, на этот раз – сильнее. Аманда снова застонала. Несколько раз она слабо оттолкнулась от спинки сиденья, потом ее глаза закрылись, а с губ сорвался протяжный вздох.

– Ну уж нет! Даже не думайте, Аманда!.. Нельзя сдаваться. Я не допущу, чтобы вы скончались у меня на руках! – Упираясь каблуками в жидкую грязь, я стал тянуть изо всех сил, громко крича Аманде прямо в ухо: – Не смейте умирать! Я не разрешаю вам умирать в этой канаве! Вы слышите?! Не разрешаю!!!

Я снова потянул.

– Откройте глаза, Аманда! Вы меня слышите? Скажите что-нибудь! Помогите мне!

Но Аманда мертвым грузом повисла у меня на руках, а я поскользнулся, мои пальцы сорвались, и я снова съехал в воду. Тогда я схватил ее голову и плечи в борцовский захват и то тянул ее на себя, то толкал обратно. Вот в окно прошел ее торс, потом что-то треснуло и подалось.

– Вот так, вот так! Отлично!.. – Мне уже казалось, что все идет как надо. Худенькая фигурка Аманды проскользнула в окно до самого живота. Осталось немного, подумал я, и тут она громко застонала, а я вдруг понял, что живот у нее тверд, как камень.

– Аманда, – шепнул я ей на ухо. – Повернитесь на бок, тогда я смогу вас вытащить. Помогите мне немного!

Она пробормотала что-то невнятное и жалобное. Похоже, она просила меня оставить ее в покое, не причинять боль, но я все равно повернул Аманду на бок и потянул. Ее свитер зацепился за осколок стекла и порвался, обнажая туго надутый живот. Шагнув глубже в воду, я еще немного приподнял ее голову и плечи. Веки Аманды снова затрепетали, но я потянул, повернул, и ее тело выскользнуло из окна в воду.

Тяжесть тела Аманды заставила меня попятиться. Ноги в очередной раз разъехались, и я провалился в ручей сначала по плечи, потом – по шею, а еще через мгновение холодная вода захлестнула меня с головой. Ледяной мрак обступил меня со всех сторон, и я закричал прямо под водой. Это был странный, почти немой взрыв отчаяния и муки. Я слышал, как плещется у меня над головой вода, чувствовал обмякшее тело Аманды, которое держал на вытянутых руках. К счастью, я почти сразу понял, что моя левая ладонь, которая поддерживала голову Аманды, остается над поверхностью, а значит, несколько секунд у меня еще есть. И я боролся, прилагая отчаянные усилия, я сражался с водой, льдом и жидкой грязью, стараясь, с одной стороны, не дать Аманде захлебнуться, а с другой – обрести хоть какую-то опору под ногами. От страха за нее и за себя я наглотался воды, но в конце концов мне повезло: под ноги мне попал то ли завязший в глине камень, то ли просто старый древесный корень. Я оттолкнулся от него и выскочил на поверхность. Еще рывок – и мы с Амандой оказались на заснеженном берегу. Я отчаянно кашлял, отплевывался, жадно хватал ртом воздух. Аманда лежала рядом со мной, неподвижная, бледная, и не подавала признаков жизни.