Фрэнк Йерби - Изгнанник из Спарты

- Да, - прошептал Орхомен.

- Я убью его, - спокойно сказал Аристон. - Клянусь Гестией и Артемидой!

Орхомен в ужасе поглядел на него.

- Жаль, что я тебе рассказал. Я... я думал, ты им поможешь... раздобудешь денег, чтобы они могли бежать из Лаконики, поехать в ...

- Помочь шлюхе и ее любовнику? - рассвирепел Аристон. - Помочь похотливой козе и сатиру еще раз обесчестить мой дом? Бессмертные боги! Я...

Он осекся, заметив Лизандра, вошедшего в сад. На красивом юном лице друга застыло изумление, он переводил взгляд с Аристона на Орхомена.

- Возрадуйся, илиарх, - прошептал он. - Возрадуйся, Аристон. Я... я вам не помешал? Я сейчас уйду. Я...

- Нет-нет, останься, - беспечно отозвался Аристон. - Я просто говорил Орхомену, что мне нужно перерезать пару глоток. Что означают два убийства для человека, чьи руки уже по локоть в крови? Проходи, проходи. Не стой с таким

дурацким мрачным видом. Давай я тебя поцелую. Ну вот... Так лучше?

- Гораздо, - горестно усмехнулся Лизандр. - Но боюсь, я не смогу пробыть тут долго. Я только пришел тебе сказать...

- Что? - насторожился Аристон.

- Я... вытащил черную фасолину, когда кидали жребий. Так что завтра мне и Симоею - ему тоже не повезло - выпадает великая честь. Нас будут сечь перед лицом Статной Артемиды, пока мы не окропим все камни у ее ног своей кровью. Поэтому поцелуй меня еще раз. Аристон. Во имя самого Эроса, я люблю тебя! И у меня предчувствие...

- Какое, прекрасный Лизандр? - спросил Орхомен.

- Что это будет мой последний поцелуй, - ответил Лизандр.

- Ерунда! - улыбнулся Аристон и поцеловал юношу. - Ты вынослив, как лошадь, Лизандр. Слушай! Знаешь что? Я дам тебе записку к моему лекарю Полору. Он тебе приготовит обезболивающее средство...

Лизандр покачал светловолосой головой:

- Нет. Это нечестно, Аристон. Ладно, мне еще нужно сходить в храм Геракла: помолиться, чтобы он дал мне силы выдержать испытание. Возрадуйтесь, друзья!

Лизандр вдруг робко поцеловал их... совсем как девушка... впрочем, он и был девушкой в глубине души. И не разбирая дороги он помчался к калитке.

- Бедняга! - вздохнул Орхомен.

- Да, - прошептал Аристон. - Бедный, бедный Лизандр! А кто не бедный, Орхомен? Кто счастлив в этом мире? Скажи!

- Во всяком случае, не я, - сказал молодой илиарх. - Аристон! Прояви здравомыслие! Ее отдали замуж в тринадцать лет за человека, который годился ей в дедушки! Ты родился от чистой, священной любви. Все остальное чудовищно! Говорю тебе...

- Орхомен, - сказал Аристон.

- Да, Аристон?

- Ты ценишь мою дружбу?

- Да. Ну, конечно! А что?

- Тогда уходи, пока ты ее не потерял, - сказал спартанец Аристон.

Глава VII

Та ночь была безлунной. Это было странно. Обычно в начале празднеств в честь Артемиды Орфийской, которые проходили во вторую неделю гекатомбиана, второго летнего месяца, с которого у спартанцев начинался год, на небе сияла полная луна. Звезд тоже не было. Ночь выдалась облачной, жаркой, душной, совершенно безветренной. В комнате, где лежал Аристон, царила тьма.

- Как в людских сердцах, - пробормотал он. - Она черна, как твои грехи, матушка.

Он положил голову на подушку и заплакал.

Аристон плакал долго, но очень тихо. Дяди, как всегда, дома не было, а Арисба не могла услышать его из будущей гинекеи, женской половины дома, куда Ипполиту предстояло привести свою Ламию. Однако внезапно Аристон почувствовал рядом чье-то чужое дыхание: шумное, прерывистое и хриплое, даже с присвистом... какие-то сдавленные всхлипы. Подняв глаза, он чисто инстинктивно - поскольку увидеть что-либо в комнате не представлялось возможным - понял, что рабыня склонилась над ним в темноте.

Аристон лежал, глядя прямо на источник противных звуков: отрывистого, неблагозвучного, глупого и умоляющего блеяния... И чувствовал ее запах горьковатый, неприятно щекочущий ноздри... смесь пота, который высту

пает на коже от страха, и резких дядюшкиных духов (Арисба украла их и смешала все без разбору). Вдобавок Аристон уловил жаркий, душный запах самки, сгорающей от вожделения, и у него захватило дух. Отвращение боролось в его сердце со сладострастием.

- О господин мой Аристон! - всхлипнула Арисба. - Я...

Аристон по-прежнему неподвижно лежал, вперив взор в какое-то пятно, маячившее в темноте, в этот дрожащий - с чего он взял? как узнал? - источник звуков и запахов, от которых у него сводило низ живота.

А затем сказал:

- Почему бы и нет? Разве мало в моей жизни свинства? И притянул ее к себе.

Далеко за полночь они услышали, как кто-то входит через садовую калитку.